|
| No doubt, to have all this forced upon you was exasperating enough; but when I reflected that I was associated in these fatal disadvantages with twelve hundred millions of other more or less human beings, I found I could bear my share of his good-natured and contemptuous pity for the sake of something indefinite and attractive in the man. | Несомненно, когда все это ставится вам на вид, вы испытываете некоторое раздражение. Однако так же фатально, как и мне, не повезло еще миллиарду двумстам миллионам человек, и, поразмыслив, я пришел к заключению, что могу примириться с его добродушной и презрительной жалостью, ибо что-то в этом человеке влекло меня к нему. |
| I have never defined to myself this attraction, but there were moments when I envied him. | Это влечение я так и не уяснил себе, но бывали минуты, когда я ему завидовал. |
| The sting of life could do no more to his complacent soul than the scratch of a pin to the smooth face of a rock. | Уколы жизни задевали его самодовольную душу не глубже, чем царапает булавка гладкую поверхность скалы. |
| This was enviable. | Этому можно было позавидовать. |
| As I looked at him, flanking on one side the unassuming pale-faced magistrate who presided at the inquiry, his self-satisfaction presented to me and to the world a surface as hard as granite. | Когда он сидел подле непритязательного бледного судьи, его самодовольство казалось мне и всему миру твердым, как гранит. |
| He committed suicide very soon after. | Вскоре после этого он покончил с собой. |
| 'No wonder Jim's case bored him, and while I thought with something akin to fear of the immensity of his contempt for the young man under examination, he was probably holding silent inquiry into his own case. | Не удивительно, что он тяготился делом Джима, и, в то время как я едва ли не со страхом размышлял о безграничном его презрении к молодому человеку, он, вероятно, молчаливо расследовал свое собственное дело. |
| The verdict must have been of unmitigated guilt, and he took the secret of the evidence with him in that leap into the sea. | Должно быть, приговор был обвинительный, а тайну показаний он унес с собой, бросившись в море. |
| If I understand anything of men, the matter was no doubt of the gravest import, one of those trifles that awaken ideas-start into life some thought with which a man unused to such a companionship finds it impossible to live. | Если я понимаю что-нибудь в людях, дело это было крайней важности - один из тех пустяков, что пробуждают мысль; мысль вторгается в жизнь, и человек, не имея привычки к такому обществу, считает невозможным жить. |
