. Запах неона и атрофированных гангстеров, а несостоявшийся преступник собирается с духом, готовясь вломиться в платный туалет и нанюхаться аммиака... «Вперед, — говорит он, — я проверну этого дельца, то есть это дельце».
ПАРТИЙНЫЙ ЛИДЕР (смешивая еще виски): Следующий мятеж будет проще футбольного матча. Мы вывезли из Индокитая около тысячи отборных призовых латахов... Всё, что нам нужно, — это один лидер мятежа на всю команду. — Он торжествующе оглядывает собравшихся.
ЗАМЕСТИТЕЛЬ: Но, шеф, может, мы попросту заставим их начать, а дальше пойдет цепная реакция: они же будут друг другу подражать.
По рынку шатаясь идет Декламаторша: «Что делает латах, когда он один?»
ПЛ: Вопрос непростой. Нам придется проконсультироваться с Бенвеем. Лично я считаю, что кто-то должен контролировать ход всей операции.
— Не знаю, — сказал он, поскольку не обладал чинами и достоинствами, необходимыми для получения этой должности.
— Эмоций у них нет, — сказал доктор Бенвей, разрезая пациента на куски. — Одни рефлексы... я требую развлечений.
— Совершеннолетия они достигают, когда начинают говорить.
— Пускай все твои неприятности будут маленькими, как сказал один растлитель малолетних другому.
— Право же, просто страх берет, милочка, когда призрачные двойники начинают примерять твою одежду и вдобавок пинают тебя ногами...
Обезумевший гомик пытается вцепиться в спортивную куртку уходящего парня.
— Моя двухсотдолларовая кашемировая куртка! — истошно вопит он.
— Вот он и вступает в связь с этим латахом, хочет кого-нибудь полностью себе подчинить — совсем из ума выжил, старый хрыч... Латах перенимает все его повадки и манеры и просто-напросто высасывает личность, как гнусная кукла чревовещателя... «Я уже вобрал тебя целиком... Мне нужен новый амиго». А бедняга Бубу за себя постоять не может, себя-то не осталось.
ДЖАНКИ: И вот мы здесь, в этом безлошадном городишке, строго под микстурой от кашля.
ПРОФЕССОР: Копрофилию... джентльмены... можно назвать... хм-хм... пороком излишества...
— Двадцать лет снимаюсь в голубых фильмах, но ни разу не опустился до имитации оргазма.
— Ни одна толковая джанковая пизда не откажется от своего неродившегося ребенка... От баб никакого толку, малыш.
— Я имею в виду этот однообразный осмысленный секс... Отнесешь старое белье в прачечную — и то больше радости...
— И в самый разгар страсти он говорит: «У тебя нет лишней колодки для обуви?»
— Она рассказывает мне, как сорок арабов волокут ее в мечеть и насилуют, скорее всего, по очереди... Так и быть, Али, я последний — хотя спихнуть их будет трудновато. Право же, детки, гнуснее истории я отродясь не слыхивал. Перед тем меня самого изнасиловала свора озверевших зануд.
