|
| It saps his strength, slows his reactions, destroys the will to fight, even the will to survive. | Подтачивает его силы, замедляет реакции, убивает волю к борьбе, даже волю к жизни. |
| You are surprised, Admiral Starr? Hunger, you think, surely that's impossible in the well, provided ships of today? | Вы удивлены, адмирал Старр? |
| But it's not impossible, Admiral Starr. It's inevitable. | А между тем это неизбежно. |
| You keep on sending us out when the Russian season's over, when the nights are barely longer than the days, when twenty hours out of the twenty-four are spent on watch or at action stations, and you expect us to feed well!" He smashed the flat of his hand on the table. "How the hell can we, when the cooks spend nearly all their time in the magazines, serving the turrets, or in damage control parties? | Вы продолжаете посылать нас в конвои, когда сезон прошел, когда ночь едва длиннее дня, когда из двадцати четырех часов в сутки двадцать часов стоят на вахте или боевых постах. Как же нам не голодать после этого? Откуда нам быть сытыми, черт возьми, - ударил ладонью по столу старый врач, - если корабельные коки почти все время работают в пороховых погребах, обслуживают орудийные расчеты или участвуют в аварийных партиях? |
| Only the baker and butcher are excused, and so we live on corned-beef sandwiches. | Лишь пекаря и мясника не посылают на боевые посты. |
| For weeks on end! Corned-beef sandwiches!" Surgeon-Commander Brooks almost spat in disgust. | Поэтому мы целыми неделями на одной лишь сухомятке! - едва не сплюнул от возмущения Брукс. |
| Good old Socrates, thought Turner happily, give him hell. | "Молодец, старина, - обрадованно подумал Тэрнер, - задай ему жару". |
| Tyndall, too, was nodding his ponderous approval. | Тиндалл тоже кивал головой в знак одобрения. |
| Only Vallery was uncomfortable, not because of what Brooks was saying, but because Brooks was saying it. | Лишь Вэллери было не по себе - не из-за того, что именно говорил Брукс, а оттого, что говорил об этом не тот, кому следует. |
| He, Vallery, was the captain: the coals of fire were being heaped on the wrong head. "Fear, suspense, hunger." Brooks's voice was very low now. "These are the things that break a man, that destroy him as surely as fire or steel or pestilence could. | Ведь командир корабля он, Вэллери. Он и должен держать ответ; - Страх, нервное напряжение, голод. - Голос Брукса звучал теперь совсем негромко. - Эти три фактора надламывают человека, они столь же губительны, как огонь, железо, чума. |
