| Потом он шлепнулся на сиденье нашей кабинки рядом с доктором Бонкуром и, желая поговорить со мной, наклонился над его супом. |
| Remi was red as a beet. | Реми был красный как рак. |
| "Won't you introduce your friend, Sal?" he said with a weak smile. | - Ты не представишь нам своего друга, Сал? -выдавив улыбку, спросил Реми. |
| "Roland Major of the San Francisco Argus," I tried to say with a straight face. | - Роланд Мейджор из сан-францисской "Аргус", -произнес я, пытаясь сохранять невозмутимость. |
| Lee Ann was furious at me. | Ли Энн готова была лопнуть от злости. |
| Major began chatting in the monsieur's ear. | Мейджор попытался завести непринужденную беседу с месье. |
| "How do you like teaching high-school French?" he yelled. | - Ну и как, нравится вам преподавать в школе французский? - прокричал он ему в самое ухо. |
| "Pardon me, but I don't teach high-school French." | - Пардон, но я не преподаю французский. |
| "Oh, I thought you taught high-school French." | - Разве? А я-то думал, вы преподаете французский. |
| He was being deliberately rude. | - Мейджор грубил совершенно сознательно. |
| I remembered the night he wouldn't let us have our party in Denver; but I forgave him. | Мне вспомнилась та ночь в Денвере, когда он не дал нам устроить вечеринку; но я его простил. |
| I forgave everybody, I gave up, I got drunk. | Я простил всех, я махнул на все рукой, я напился. |
| I began talking moonshine and roses to the doctor's young wife. | С молодой женой доктора я заговорил о розах и фантазиях. |
| I drank so much I had to go to the men's room every two minutes, and to do so I had to hop over Dr. Boncœur's lap. | Пил я так много, что каждые две минуты вынужден был выходить в уборную, а для этого приходилось прыгать через колени д-ра Бонкура. |
| Everything was falling apart. | Все разваливалось на части. |
| My stay in San Francisco was coming to an end. | Мне больше нечего было делать в Сан-Франциско. |
| Remi would never talk to me again. | Никогда больше Реми не будет со мной разговаривать. |
| It was horrible because I really loved Remi and I was one of the very few people in the world who knew what a genuine and grand fellow he was. | Это было ужасно, потому что я очень любил Реми, и вдобавок я был одним из тех очень немногих людей, которые знали, какой он благородный, искренний малый. |
| It would take years for him to get over it. | Чтобы весь этот кошмар остался для него позади, потребуются годы. |
| How disastrous all this was compared to what I'd written him from Paterson, planning my red line Route 6 across America. |
