Внимательно всматриваемся в траншеи противника. По движению касок обнаруживаем перемещение солдат.
— С утра немцы ведут себя беспокойно, — сообщает Утин.
Над нами прошуршал тяжелый снаряд, за ним второй, третий. На перекрестке железнодорожного полотна и противотанкового рва раздались взрывы.
— Ясно, — говорит Дмитриев, — контролируют пристрелку реперов[13].
По ступенькам, вырезанным в склоне вала, к нам поднимается начальник штаба армии полковник Левин.
— Приветствую вас, «боги войны», — говорит он дружелюбно. — В чем дело? Иван Семенович? Что это фрицы голос подают?
— Трудно сказать. Очевидно, проверяют старые пристрелочные данные. Судя по темпу пристрелки, к вечеру артиллерия у них будет готова к поддержке своей пехоты. Но что именно они замышляют, не берусь разгадать.
Левин рассмеялся:
— Поближе к рассвету Еннеке пошлет свою авиацию бомбить Преображенку. Ведь он, вероятно, не получил распоряжения Бирюзова о переезде оттуда штаба второй гвардейской армии. А в Преображенку переехал начальник тыла. Представляешь, что там может быть сегодня ночью?
Много лет прошло с тех пор. В 1958 году мне на глаза попалась трофейная карта командира немецкого 49-го корпуса генерала Конрада. С большой точностью на ней отмечены флажками и командный пункт 2-й гвардейской армии, и штабы наших корпусов. Знали и мы, где находились тогда штабы их дивизий, корпусов и 17-й армии во главе с Еннеке. Однако здравый смысл говорит: уничтожай штабы тогда, когда надо сорвать управление войсками. Поэтому до поры до времени мы не трогали их. Но гитлеровцы иногда делали исключение из этого неписаного правила.
Случилось это в ту пору, когда мы только готовились к штурму Перекопа. Руководить боевыми действиями армии с наблюдательного пункта на Турецком валу, конечно, мы не могли. Артиллерийским огнем противник в любую минуту мог порвать все проволочные средства связи и сковать управление. Поэтому командарм сам выбрал в двух километрах к северу от вала место для наблюдательного пункта.
Саперы долго строили блиндажи, увеличивая накат за накатом. Над блиндажами выросли довольно внушительные холмы, резко выделявшиеся на местности. Это, видимо, вывело противника из равновесия. И тогда немцы обрушили на наблюдательный пункт огонь артиллерийского дивизиона большой мощности. Два снаряда прогнули рельсы, завалили угол в блиндаже, но не пробили его. Однако использовать наблюдательный пункт после этого было нельзя.
Генерал Конрад допустил ошибку, преждевременно повредив наш наблюдательный пункт. Саперы построили нам незаметный НП, и мы спокойно управляли отсюда войсками во время операции. Старый же для видимости ремонтировали.
