Теперь на климат сетуют. У них
От сырости мигрень. Какая жалость!
Что ж, господа, придётся потерпеть!
(Отвешивает шутовской поклон в сторону двери.)
Да-да, придётся! Я – ваш император,
И я доволен. Наконец сбылась
Моя мечта – построен замок дивный,
Моё убежище, мой обретённый дом.
На этом месте я родился. Здесь же
Хотел бы умереть. Уж сорок дней,
Как я сюда вселился. Сорок… Сорок!
Какая дата странная!.. Но прочь,
Прочь эти мысли! Кстати, как я славно
Над всеми нынче подшутил. Да-да!
Сказал притворщикам, что, дескать, я увидел
В зеркальном отражении себя
Со свёрнутою шеей. Соляными
Застыли все столпами! Знаю я —
Они и в самом деле были б рады,
Чтоб шею я свернул себе… Лжецы!
(Ходит всё быстрее.)
Притворщик – сын! Жена! Я знаю, знаю —
Они давно мне лгут! Они мне лгут! Увы,
Всё матушкина школа, всё разврата
Ужасные плоды! Ведь при отце
Ещё живом она хотела сына
Наследником провозгласить! Теперь
Они желают править. Я мешаю
Им жить, как хочется… (Останавливается.)
Они меня… убьют!
(Начинает метаться по комнате.)
Убьют!.. Меня!.. Но я их скоро, скоро
Разоблачу! И – в крепость! В крепость! Всех!
Сейчас же! Нынче! Где охрана?!.
(Кидается к двери, но внезапно останавливается перед зеркалом и вглядывается в своё лицо.)
…Павел!
О, бедный Павел, что же ты? Очнись!
Откуда столько ненависти? Это
Твой сын родной, твоя жена. Твои
Все близкие, все любящие… Право,
Никто из них не думал посягнуть
На жизнь твою и власть. И в самом деле:
Орловых больше нет, прошла пора
Переворотов бабских. В этом замке
Ты в безопасности. К тому ж священный сан Гроссмейстера незримой благодатью
Хранит тебя от зла… Нельзя, нельзя
Впадать в безумие…
Безумие! Вот слово
И сказано. О, как же долго я
Боялся произнесть его… Когда же
Все это началось? Тогда ль, когда
Я столько ждал? О, сколько унижений,
Намёков на отца, смешков! Жена
Наследником однажды престарелым
Меня назвала. Я стерпел. Стерпел!
Но я – запомнил. А быть может, раньше
Всё это началось, когда узнал
От матушки я повесть об измене
Покойницы-жены и друга… Как
Я их любил обоих, Боже правый!
Зачем, зачем она открыла мне
Предсмертной исповеди тайну! Лучше
Мне было бы не знать! А может быть
(Подумать страшно), матушка хотела,
Чтоб я сошёл с ума?! И вот тогда
Она бы от престола отстранила
Меня уже законно… Устоял!
Дождался её смерти. Только больше
Уж не любил, как прежде. Некий червь
Меня всё точит с этих пор. И ныне
Ему я дал название… Ну что ж!
Мне кажется, теперь я понимаю,
Что тень Петра хотела мне сказать.
Сказать словами: «Бедный, бедный Павел!..»
