|
| Destiny sometimes bore them apart, but sympathy always united them again. | Судьба порой их разлучала, но взаимная симпатия всегда снова соединяла. |
| Since their return to England they had been frequently separated by the doctor's distant expeditions; but, on his return, the latter never failed to go, not to ASK for hospitality, but to bestow some weeks of his presence at the home of his crony Dick. | По возвращении из Индии они часто расставались из-за далеких экспедиций доктора, но тот, вернувшись на родину, каждый раз неизменно проводил у своего друга несколько недель. |
| The Scot talked of the past; the doctor busily prepared for the future. The one looked back, the other forward. | Дик говорил о прошлом, а Самуэль строил планы на будущее: один глядел вперед, другой - назад. |
| Hence, a restless spirit personified in Ferguson; perfect calmness typified in Kennedy-such was the contrast. | У Фергюссона характер был беспокойный. Кеннеди был олицетворенное спокойствие. |
| After his journey to the Thibet, the doctor had remained nearly two years without hinting at new explorations; and Dick, supposing that his friend's instinct for travel and thirst for adventure had at length died out, was perfectly enchanted. | После своего путешествия в Тибет доктор около двух лет не заговаривал о новых экспедициях, и Дик уже начинал думать, что влечение к путешествиям и жажда приключений стали у его друга охладевать. Шотландец был в восторге. |
| They would have ended badly, some day or other, he thought to himself; no matter what experience one has with men, one does not travel always with impunity among cannibals and wild beasts. | Не сегодня так завтра, размышлял он, это должно плохо кончиться. Как бы ни был опытен человек, нельзя же безнаказанно бродить всю жизнь среди людоедов и диких зверей. |
| So, Kennedy besought the doctor to tie up his bark for life, having done enough for science, and too much for the gratitude of men. The doctor contented himself with making no reply to this. | И Дик горячо уговаривал Самуэля бросить путешествия, уверяя его, что он уже достаточно много сделал для науки, а для того чтобы заслужить благодарность человечества, - и того больше, На все эти уговоры Фергюссон не отвечал ни слова. |
