Миф о женщине | страница 62



Мы презирали роскошь и гламур,
Нас – ложной конституции гаранты.
Они на ней давали столько клятв,
Заткнув нам рты, да только всё впустую,
Ведь снова мы выплёвывали кляп
И пробивались через бескультурье.
Как часто стихотворные узлы
Сжимали горло, превратившись в путы!
А кто-то, ложь приняв на веру, взвыл,
Кого-то придушили снова плуты!
Но песня пулей в сердце бьёт насквозь,
Узлы стихов легко сплетая в узы…
Мы – диссиденты. Мы, как в горле кость,
Для подлецов мы – вечная обуза…

Микросхема

На микросхеме из бетона,
В домах, запаянных в асфальты
Сновали люди-электроны,
По первобытному наскальны.
Обычный был народ, и в лени
Стремился каждый в свой транзистор…
Мы были их сопротивленьем
В банальном мире неказистом.
Хотел назвать тебя пожизненной судьбой,
В твои глаза уйти от скучных дат и чисел,
Но нынче чувствами играются в футбол
И беспощадно, жёстко бьют ногами смысл.
От нас пытались избавляться,
Изобретя сверхпроводимость,
Но мы, как на бумаге клякса,
Мы – в горле критикам седым кость.
Контакты новые блестели
От раскалённой канифоли,
А мы текли против системы,
Мы вырывались из неволи.
Хотел, чтоб голос мой во времени не смолк,
Безвкусных взглядов растопив в толпе ледышки,
Но ток людской, увы, не превратится в толк,
Спеша по проводам без права передышки.
Увы, нам не покинуть платы,
Зато хоть ты со мною рядом,
Ах, сколько даришь мне тепла ты!
Но ждёт нас каждого свой атом.
Мы два мятежных электрона,
Друг другу мы – законы кармы,
И мы вращаемся синхронно,
Мы, как никто комплементарны.
Хотел воспеть рассвет, взошедший на ветрах,
Их моментальность превратить в монументальность,
Но зелень плат давно сменила зелень трав,
Так что же, значит, о любви писать осталось!

Игрок

Он по жизни всегда рисковал,
В стрелы строк собирая слова,
С каждым днём ставки делал крупней —
Сам себе и игрок, и крупье.
Но каким будет следующий знак,
Он и сам-то конечно не знал —
Что там выпадет на стане нот
В этом странном, как жизнь казино?
По ночам возвращало назад
К той любви злое слово «азарт»,
И уже не писать он не мог —
Просто он был заядлый игрок.
Как молитву «Блефуй, но не лги», —
Повторял он, влезая в долги.
Так его научила беда,
Как тональности масть угадать.
Шелест четверостиший-колод
По ночам прямо в сердце колол,
Увлекал мелодичной игрой,
И он снова брал в руки перо.
Из колоды аккордов пасьянс
Не сошёлся, но всё-таки шанс
Оставался, и силы берёг,
Хоть назад он манил, не вперёд.
И, отдав прикуп свой козырной,
На рулетку упало зеро.
Но никто от судьбы не сбегал —