| В четырнадцать лет Михаил Строгов уже собственной рукой убил своего первого медведя, и мало того, - ободрав добычу, дотащил шкуру гигантского зверя до отцовского дома, от которого находился за несколько верст. Все это говорило о необычайной силе мальчика |
| This style of life was of great benefit to him, and when he arrived at manhood he could bear any amount of cold, heat, hunger, thirst, or fatigue. | Такой образ жизни пошел ему на пользу, и к зрелым годам ни жара, ни холод, ни голод, ни жажда и никакая усталость уже не страшили его. |
| Like the Yakout of the northern countries, he was made of iron. | Он стал железным человеком - подобно якуту северных окраин. |
| He could go four-and-twenty hours without eating, ten nights without sleeping, and could make himself a shelter in the open steppe where others would have been frozen to death. | Мог сутками оставаться без еды, по восемнадцать часов не спать, а если приходилось, то ночевал среди голой степи, где другие бы непременно замерзли. |
| Gifted with marvelous acuteness, guided by the instinct of the Delaware of North America, over the white plain, when every object is hidden in mist, or even in higher latitudes, where the polar night is prolonged for many days, he could find his way when others would have had no idea whither to turn. | Наделенный необычайно тонким чутьем, ведомый инстинктом индейца делавара, когда среди снежной равнины туман застилал горизонт, он даже в высоких широтах, где подолгу стоит полярная ночь, отыскивал верную дорогу, всякий другой неизбежно бы сбился с пути. |
| All his father's secrets were known to him. | Все отцовские секреты были известны ему. |
| He had learnt to read almost imperceptible signs-the forms of icicles, the appearance of the small branches of trees, mists rising far away in the horizon, vague sounds in the air, distant reports, the flight of birds through the foggy atmosphere, a thousand circumstances which are so many words to those who can decipher them. | Он научился находить правильную дорогу по признакам, почти незаметным: по отпечаткам упавших сосулек, расположению на дереве мелких сучков, по запахам, доносящимся чуть ли не с края горизонта, по примятой в лесу траве, смутным звукам, носящимся в воздухе, по далекому грохоту, шуму птичьих крыл в туманной мгле - и по тысяче других мелочей, что оказываются лишней вехой для тех, кто умеет их распознать. |
| Moreover, tempered by snow like a Damascus blade in the waters of Syria, he had a frame of iron, as General Kissoff had said, and, what was no less true, a heart of gold. |
