|
| So that even I, a child still too young to know more than that, though Ellen was my own sister and Henry and Judith my own nephew and niece, I was not even to go out there save when papa or my aunt was with me and that I was not to play with Henry and Judith at all except in the house (and not because I was four years younger than Judith and six years younger than Henry: wasn't it to me that Ellen turned before she died and said | Так что даже мне, девочке, которая была еще слишком мала, чтобы это понять, хотя Эллен приходилась мне сестрой, а Генри и Джудит -племянником и племянницей, даже мне разрешали ездить туда лишь в сопровождении отца и тети, а играть с ними разрешали только в доме (и совсем не потому, что я была па четыре года моложе Джудит и на шесть лет моложе Генри: разве не ко мне Эллен перед смертью обратилась с просьбой: |
| "Protect them"?)-even I used to wonder what our father or his father could have done before he married our mother that Ellen and I would have to expiate and neither of us alone be sufficient; what crime committed that would leave our family cursed to be instruments not only for that man's destruction, but for our own." | "Защити их"?) - даже я всегда задумывалась над тем, что такого мог сделать наш отец или его отец еще до женитьбы на нашей матери, если нам с Эллен придется это искупать, да притом еще ни одной из нас в отдельности этой вины не искупить; какое преступление должно было совершиться, чтобы на нашу семью пало проклятье, превратив ее в орудие гибели не только этого человека, но и нас самих. |
| 'Yessum,' Quentin said. | - Да, сударыня, - сказал Квентин. |
| 'Yes,' the grim quiet voice said from beyond the unmoving triangle of dim lace; and now, among the musing and decorous wraiths Quentin seemed to watch resolving the figure of a little girl, in the prim skirts and pantalettes, the smooth prim decorous braids, of the dead time. | - Да, - раздался тихий суровый голос над неподвижным треугольником тусклых кружев; и вот Квентин, казалось, увидел, как среди задумчивых благопристойных привидений возникает фигурка девочки в аккуратных юбочках и панталончиках, с благопристойными тугими аккуратными косичками, что носили в те мертвые времена. |
| She seemed to stand, to lurk, behind the neat picket fence of a small, grimly middleclass yard or lawn, looking out upon the whatever ogre-world of that quiet village street with that air of children born too late into their parents' lives and doomed to contemplate all human behavior through the complex and needless follies of adults-an air Cassandralike and humorless and profoundly and sternly prophetic out of all proportion to the actual years even of a child who had never been young. ' Because I was born too late. |
