— Я все сделаю, — прошептала она и направилась в наблюдательную башенку на вершине корабля, где были установлены кинокамеры.
Затем Молок повернулся ко мне.
— Для тебя, Сэм, у меня тоже есть маленькое задание, — сказал он и достал из кармана свой игольный пистолет. — Мне придется танцевать против этого шестиглазого бабуина. Когда танец наберет силу, и все будут захвачены им, я хочу, чтобы ты выстрелил иглами ему в задницу.
— Но... — прошептал я.
— Все правильно, — сказал Молок. — Это не убьет его, но несколько игл весьма его замедлят.
Я с ужасом поглядел на пистолет.
— Но это же значит, что мне придется пойти туда, ко всем тем венерианам!
Вероятно, это было не самым героическим поступком, но я даже не подумал об этом. И вообще, я как-то не чувствовал себя героем.
— Ну, да, — кивнул Молок.
— Но...
— Там буду я, — перебил он меня. — Я буду там танцевать. Все, что тебе нужно делать, это сидеть там на корточках и ждать подходящего момента.
— Хорошо, — сказал я.
Это слово потребовало от меня отчаянных усилий, но я произнес его.
Мы вышли вдвоем...
ВЕНЕРИАНЕ УЖЕ расчистили круг ярдов пятьдесят в диаметре. И встали на границе этого круга, точно голодные собаки, жаждущие крови, только что зубами не лязгали. Шед Брисби, совершенно нагой, с весельем во всех своих шести гляделках, преумножившийся на все десять футов росту и явно готовый протанцевать хоть весь месяц, усмехаясь, поджидал своего противника. По мнению Брисби, Молок был агнцем, идущим на заклание.
В общем-то, мы с Шедом Брисби сошлись во мнениях — и об агнце, и о заклании.
Я сел на корточки на краю круга и попытался затеряться среди ног возвышающихся надо мной венериан.
Вы когда-нибудь видели, как танцует венерианин? Если нет, то пропустили одну из самых странных достопримечательностей в Солнечной системе. Они кружатся в темпе вальса, точно по учебникам балетного искусства, потом начинают скакать, как на деревенских танцульках, потом могут совершать головокружительные прыжки, ходить на руках и на пузе. Они делают такое, во что не поверит ни один человек, пока сам не увидит.
И вот такой грузный и тяжелый, Шед Брисби начал танец с трех быстрых задних переворотов через голову в прыжках.
Отдам Молоку должное, он тоже творил такое, на что, как я думал, и не был способен, даже по сравнению с Брисби. Но через тридцать минут он стал задыхаться. Идя в танце по кругу, он увидел стоящего в люке Уилкерсона, и завопил:
— Есть новости... от этого проклятого Купера?
