В зале зрители сидели в соответствии с кастами. Сектор Вайшьи был отмечен голубым флагом, на котором было изображено торговое судно. Флаг Шудр изображал крестьян, собирающих урожай пшеницы. У брахманов были самые лучшие места напротив с мягкими, украшенными кисточками валиками, на которые удобно облокачиваться. На их белом шелковом флаге был изображен священник, совершающий жертвоприношение огню.
Теперь Дхри показал мне важных гостей. Я постаралась сопоставить их с теми портретами, которые я видела, но они казались старше, крупней, черты их лиц казались более заурядными. Проиграть перед глазами этого собрания было бы публичным унижением, и горький вкус этого поражения остался бы на многие годы.
По изменяющемуся голосу брата я сразу определяла тех, кто были наиболее опасны — не потому, что они могли выиграть, но потому, что они могли сделать в случае поражения.
— Арджуна? — наконец спросила я.
— Здесь его нет.
Я удивилась равнодушному тону Дхри. Он продолжал называть другие имена. Когда он замолчал, я спросила:
— Это все?
Он понял, что в моем вопросе кроется еще один вопрос. В его глазах я заметила неудовольствие.
— Карна пришел.
Дхри не указал на него, но я сразу заметила его. Он стоял рядом с Дурьодханой, наполовину скрытый мраморным столбом. Мое сердце забилось так сильно, что я испугалась, как бы он не услышал этот стук. Я очень хотела взглянуть на лицо Карны, чтобы увидеть, действительно ли его глаза так печальны, какими их изобразил художник, но я знала, что это было бы непозволительно. Вместо этого, я разглядывала его руки, лишенные всяких орнаментов, сильные, суровые суставы пальцев. Если бы мой брат знал, как мне хотелось прикоснуться к ним, он пришел бы в ярость. Дурьодхана сказал что-то — возможно, обо мне, — и его товарищи захохотали, хлопая себя по коленям. Один Карна (я с благодарностью это отметила) сидел недвижим, как огонь. Только едва приоткрытые губы показывали его неодобрение. Но этого оказалось достаточно, чтобы заставить Дурьодхану замолчать.
Дхри позвал меня на помост. Его голос был так резок, что мои слуги посмотрели на него в изумлении. Я послушно поднялась, и пока я шла, преданность и желание боролись во мне. Если бы Аржуны здесь не было, как Кришна и Дхри запретили бы мне выбрать Карну?
Раздался звук трубы, и состязание началось.
Позже, когда лес будет выкорчеван и на его месте построят дворец, полный чудес, после игры в кости, после предательства и потери, изгнания и возвращения, после войны с ее ослепляющими горами человеческих черепов, певцы обессмертят сваямвару, с которой все и началось. Вот что они будут петь:
