— Короче, Агния Семеновна, скажите девушкам, чтобы они вышли ко мне. Если не выйдут добровольно, вызову оперативную машину и увезу их в милицию.
Хрипунова удивилась:
— Кто тебе такое право дал?
— Районный прокурор.
— Чего он против девок имеет?
— Хочет узнать, почему прячутся, как партизанки.
— Скажи ему, мол, не нашел…
— Прокурора запрещено обманывать. Можно в тюрьму за это сесть. — Голубев вздохнул и, словно рассуждая вслух, заговорил: — Не знаю, что лучше: сразу вызвать милицейскую машину или сначала в присутствии понятых провести обыск?..
— Угомонись, ретивый. Не позорь меня перед соседями… — Агния Семеновна с трудом поднялась на ноги, открыла дверь дома и вроде бы шутливо крикнула: — Девки, подъем! Выходите строиться!..
Первой на крыльце появилась в джинсах и в ажурной белой кофточке Вика Солнышкина. Шею ее прикрывала синяя газовая косынка, повязанная будто пионерский галстук. Лицо было бледным, глаза припухшие то ли от слез, то ли от бессонницы. Следом из двери выглянула в длинном розовом халате похожая на купчиху Нино Кавазашвили и уставилась на Голубева черными испуганными глазами.
— Ну, девочки, вы даете дрозда! — с упреком сказал Слава. — Так круто запрятались, что, разыскивая вас, ботинки вдребезги разбил. От кого прячетесь?
— От Абасова, — тихо ответила Вика.
— Абасов давно в следственном изоляторе сидит. Пересидеть его вам не удастся.
— Без шуток говорю.
— Я тоже не затейник, чтобы шутки шутить. — Голубев встретился взглядом с Кавазашвили. — А ты, Нино, от кого ушла в подполье? Тебе ведь Абасов не угрожал.
— Я… Я — за компанию…
— Почему не передала Вике мою просьбу, что ее милиция бережет?
— Забыла.
— Ох, не сносить тебе, дева, головы за такую забывчивость. Собирайтесь быстренько обе. Провожу вас к прокурору.
— Мы еще не завтракали, — растерянно проговорила Кавазашвили.
Слава глянул на часы:
— Даю тридцать минут на прием пищи и наведение дамского камуфляжа. Устраивает такой срок?
Солнышкина миловидно улыбнулась:
— Я уже готова.
Кавазашвили уставилась на нее:
— Вика, не гони лошадей! Давай хоть по чашке кофе выпьем. Да и собраться мне надо. Не могу же я в таком виде, как лохмотница, в люди выходить.
— Иди собирайся и пей свой кофе.
— А ты?..
— Не хочу.
