Елена хихикнула сквозь зубы и ответила:
— Это слабое утешение! Хотя с другой стороны если нас такую мелочевку и так истязают, то, как будут мучить его.
Борис понимал, что его преступления вовсе не мелочевка, но все равно злорадно выдал:
— Предположить страшно! Дай Бог ему такого и в тысячу раз сильнее!
Разговор немного отвлек от окружающего ужаса. Светил стало уже два десятка, металл испарился, а песок расправился, огненная лава ужасно терзала сначала ступни, потом икры, а затем Борис и Елена погрузились в нее целиком, поплыв по поверхности.
— Плоть горит, мы плывем, света столько что ни черта не видно, и при этом не так паскудно на душе. — Отметил бывший маньяк.
— Хотя нас палят, я тоже готова признать, что пережили предыдущие страдания, переживем и эту пытку. Давай смеяться.
Из горла Елена вырвался истеричный хохот. Хотя даже само содрогание причиняло ей боль, становилось намного легче и, голосок девчонки повеселел:
— Мне кажется, что не так жарко. В геенне тоже можно жить.
Количество светил продолжало нарастать, они были как гвозди вбиваемые солнечное сплетение, но при этом казалось уже, что добавить к боевым ощущениям уже невозможно. Иван пробовал считать загорающиеся «солнца», но глаза так сильно резало, что он бросил эту затею. Постепенно небо превращалось в сплошной сноп огня, а промежутки между светилами становились все короче.
Борис и Елена уже давно плавали в ионизированной среде, и это выбивало у них дополнительные страдания.
Юноша философски отметил:
— Я не знаю что страшнее, жара или холод, но лучше избегать крайностей.
Елена логично заметила:
— Думаю все же жара, температуру нельзя опустить ниже двухсот семидесяти трех градусов, а поднять ее можно до многих квинтиллионов.
Борис сквозь дикие муки ответил:
— А какая плоть это выдержит!
Елена со слезливостью в тоне добавила:
— Возможно, ту матрицу, что дали для мучений, и она способна, на сей подвиг.
Бывают такие пределы болевого порога, когда шок отрубает все ощущения и Борис, похоже, дошел до этого, когда страдания охватили саму сущность, она притупилась.
Видимо и сами бесы поняли, что допущен перебор, когда все грани перестали различаться, затопив плазмой, они внезапно выключили свет, перестал транслировать «суперблокбастер».
Оказавшись в полной темноте, Борис почувствовал себя неуютно, он обратился к любимой.
— Милая Елена ты где?!
Ставшая невидимой красавица ответила:
— Я тут! Такое ощущение, что плаваешь в невесомости. Ну, кошмар.
