Вот над Бискайской бухтой заморгала
Зеленая вечерняя звезда —
Заветный светоч пьяниц, вдов, поэтов
И леди, собирающихся замуж.
От этого свеченья рыбки в море
Упруго изгибаются, как ветки,
И мчатся врассыпную — вверх и вниз,
Направо и налево.
Свет этот направляет мысли пьяниц,
Надежды вдов и грезы юных леди,
Скольженье рыб,
Фантазию поэтов.
И то же изумрудное свеченье
Философов чарует, оставляя
Им лишь одно бездумное желанье —
Купаться и купаться в лунном свете.
При этом тешась тайною надеждой,
Что могут возвратиться к умным мыслям
В любой момент тишайшей этой ночи
И насладиться перед сном раздумьем:
Не выгодней ли это, чем потеть
В тяжелых одеяниях магистров,
Сосредоточиваться на пупке
И наголо брить голову и тело?
Быть может, истина, в конце концов,
Не тот летучий, изможденный призрак,
А соблазнительная красота —
Вся страсть и обещанье плодородья,
Которая одна смогла б явить
В сиянье этих звезд над побережьем
При помощи простых и зримых слов —
То, что они так долго, тщетно ищут?
Воистину сей свет благоприятен
Познавшим сокровенного Платона,
Как изумруд, который исцеляет
Тревогу сердца и смятенье мысли.
