— Года три назад, — ответил Свирин, опять приподнимаясь со стула. — Молодой был, охотничал… в этих местах.
Начальник кивнул головой.
— Сидите! Вы должны доставить три трактора в Зареченский леспромхоз. Это новое предприятие, только открылось… Вы сами трактористы — должны понять… В новом предприятии не хватает машин, лес нечем трелевать… Рабочие сидят! — Он говорил все громче. — Рабочие без дела сидят, понимаете!
Они спокойно смотрели на карту, на жирную красную линию трассы и по-прежнему молчали.
— Понятно? — сердито спросил начальник после минутного молчания.
Они недоумевающе переглянулись, и Свирин за всех ответил:
— Понятно… Командировочные будут?
— В конторе получите.
Через два часа трактористы собрались на просторном дворе техснаба.
На металлических частях машин лежала голубая, отливающая перламутром изморозь. Начальник отдела кадров в накинутом на плечи полушубке отдавал последние распоряжения, чертыхаясь и нервничая: опаздывал Свирин, назначенный старшим.
— С такой дисциплиной коров пасти! — сердился начальник. — Вот так к морковкиным заговеньям не поспеете!
Посреди двора — три новеньких дизельных трактора С-80, стоящих в походной колонне. Хорошие, сильные машины, не прошедшие и метра пути по сибирской тайге. Они стояли, наклонив к земле упрямые лбы моторов. К головному трактору прицеплены огромные, окованные железом сани, на которых громоздятся бочки с горючим, витки тросов, ящики с солидолом.
Все готово для далекого пути.
Братья Захаренко первыми устроились в кабине заднего трактора, затащив в нее сено, два тулупа, удобно расположились, и один из них уже влез под трактор и стучал ключом о звонкий металл. Второй поглядел на сердитого начальника отдела кадров, сплюнул на землю, проследил, как плевок твердым комочком ударился об укатанный снег, аккуратно вытер губы рукавицей и заметил:
— А шо торопиться, поспеем…
Наконец показался Свирин. Он шел, сопровождаемый женщиной и двумя мальчуганами. Каждый из них что-нибудь нес в руках. Когда они подошли, женщина, до глаз закутанная в пуховый платок, остановилась позади мужа и тихо поздоровалась, за ней тоненькими голосами поздоровались мальчишки.
— Все семейство провожает, — неловко разведя руками, сказал Свирин и обернулся назад: — Давай разгружайся!
На снег посыпались старый чайник, примус, кусок бечевки, ножовка, два топора (маленький и большой), медная кастрюля, куски проволоки разного диаметра, наждачный круг, свернутая кошма… Трактористы молча наблюдали, как складывалось все это у трактора. Гулин, узколицый, с прищуренными глазами, захохотал:
