— Эш не вела себя, словно отношения были в прошлом.
— Это она так считает.
Кэт посмотрела на меня.
— И это всё, что ты можешь сказать?
— Да. — Я поднял бровь. — Зачем мне ещё что-либо говорить? Особенно тебе. — Я дразнил её, но это так плохо у меня получалось, что на практике выходило только издевательство. Я знал это, но разговор быстро превращался в крушение поезда, на которое я был не в состоянии перестать смотреть.
Её плечи напряглись, а выражение лица стало бесстрастным.
— Почему ты здесь, Деймон?
Чёрт. Это был хороший вопрос. Я сам задавал его себе снова и снова с тех пор как пришёл.
Она продолжила, её серые глаза были равнодушными.
— Потому что если ты пришёл просто чтобы насмехаться, можешь возвращаться обратно.
Я почувствовал, что улыбаюсь и уверен, это только подтвердило, насколько испорченным я был.
— Но я не хочу уходить.
— Очень жаль, — ответила она, поднимаясь с качелей. — Знаешь, ты можешь просто сидеть здесь и быть ослом без слушателей. Как тебе это?
Кэт начала проходить мимо меня, и я оттолкнулся от перил и встал перед нею до того, как она успела вздохнуть. Чёрт, я не хотел двигаться так быстро. Она отшатнулась, прижимая книгу к груди.
— Святые небеса, как ты так быстро двигаешься?
— Я не двигался слишком быстро. — Я посмотрел вниз на неё. Она едва доходила мне до груди, но её личность, её отношение были гораздо выше. Та прядь волос снова выбилась, касаясь её щеки. — Ты все ещё переживаешь насчёт школы?
Она нахмурила брови.
— Что?
Я решил спросить медленнее.
— Ты. Все. Ещё…
— Нет. Я слышала тебя. — Она переместила свой вес на другую ногу. — Но почему… почему тебя это волнует? Почему ты…
Эта прядь волос начала уже раздражать меня, поэтому я поднял руку и поймал её между пальцев. Текстура была мягкой, словно шёлк. Она затаила дыхание, и мой взгляд нашёл её. Вблизи эти глаза были действительно удивительными, поразительного оттенка серого, а зрачки были большими и черными. Осторожно, так чтобы не задеть кожу её щеки, я заправил прядь за ухо. Припухлость на её глазу намного уменьшилась, и кожа почти восстановилась после ночи, когда на неё напали, но этот участок был розовее всего остального, будто бы её рука была не достаточным напоминанием.
На секунду я снова увидел её, лежащую на дороге, неподвижную и абсолютно беспомощную. Моя грудь больно сжалась. Я отмахнулся от этого образа, задаваясь вопросом, когда же перестану видеть его.
Кэт, кажется, задержала дыхание. Её вопрос крутился в моей голове. Почему тебя это волнует? Я не должен был. Меня не волновало.
