Мешок историй (сборник) | страница 97



Весь озябший дед Федот
Уговаривал Лукерью,
Не давая задний ход.
А Лукерья из-за двери
Шамкала ему в ответ
Что-то вроде: «Сивый мерин»,
Что-то вроде бы как: «Нет!»
Тему конскую дедуля
Развивал, ее маня,
Отливал слова, как пули,
Ей про старого коня.
Дескать, если конь захочет…
Что-то там о борозде…
Что-то вроде: «Нету мочи…»
Что-то: «Видишься везде…»
То ли бабке надоело,
То ли доводам вняла,
Только дверь тихонько спела
И Федота приняла…
Чем закончилось все дело
Темной ночью в январе?
Утречком Лукерья пела
Песни на своем дворе.
Бабка вдруг помолодела,
Ходит по двору с ведром,
А глазами то и дело
Зыркает на дедов дом.
Тишина в соседнем доме,
Дед к колодцу не идет.
Может, ненароком помер?
Дрыхнет, дрыхнет дед Федот!
Нету у Федота мочи,
Храп пускает в потолок,
Будто после брачной ночи
Ухайдакался дедок!
Мне историю вот эту
Тот колодец рассказал.
Пусть о нем и речи нету,
Понял я, вам передал.
Не сочтите анекдотом
Стихотворный этот труд.
А Лукерьюшка с Федотом
Вместе с той поры живут!

Иван Васильевич Кондаков, пос. Сорово, Вилегодский район Архангельской области

Охота, рыбалка

На овес шагал медведь – щука вышла посмотреть

Как я да медведь бруснику собирали

В осеннем лесу, как в амбаре у запасливого хозяина, и грибы ароматные, и ягоды сладкие. Не ленись, ходи в эту кладовую и запасай, что надо, на долгую зиму.

Любимая моя ягода – брусника. Ее, бордовую красавицу, собираю после первых заморозков, она слаще, сочнее становится. И места, где она растет, примечаю. По весне и лету определяю, где в эту осень она будет, туда и иду за ней. Всем любимым местам я названия даю. Повстречалась в сосновом бору белочка с острыми глазенками, видать, смышленая, прыгает по соснам не ради забавы, а шишки да грибы на зиму запасает. Долго я наблюдал за ней, даже забыл, зачем пришел. В честь этой встречи я и окрестил бор Беличьим.

В эту осень пришел к Лешачьему болоту. Болото сухое, в некоторые годы морошка на нем бывает, а по опушкам голубика да брусника крупная растет. Назвал я его так за то, что целый день блуждал возле него. В какую сторону ни пойду, опять выйду к вывернутой ели, своими свисающими корнями похожей на обличье черта, лешего по-нашему.

Это лето на удивление было сухим и холодным, в борах полыхали пожары, ни грибов, ни ягод в лесу не было. А тут, возле болота, выросла брусника. Не так обильно, но все же на веточке по две-три ягодки, но зато крупные.

Собираю я ее, передвигаясь с места на место, бормочу вполголоса разные песенки, и все кажется, что кто-то есть рядом со мной. Встану, осмотрюсь кругом, послушаю – все тихо, никого нет.