Подошла она к Федоту,
Плавно шаркая по льду:
«Ой, Федотка, ште ты, ште ты,
Я ведь тоже упаду!»
Уцепилась за фуфайку,
Потянула – и-хи-хи!
Да ступила за закрайку:
«Понесите, все грехи!»
Дед на спину развернулся
В окаянный этот миг.
Тут же в лоб его воткнулся
Ласковый Лукерьин лик.
«К лешаку все! Нате! Ну-те!» —
Бабка старая вопит.
И Федот ей с жару, вкруте
Не конфетку в рот сулит.
Но вскарабкались и сели,
Друг на друга смотрят: ах!
И лукавинки затлели
Вдруг в их старческих глазах.
И разгладились морщины,
И затеплило в груди.
Словно путь их не был длинным,
Словно жизнь вся впереди.
Посмеялись и расстались —
Дома вон полно хлопот.
Но одна случилась малость:
Был Федот, да стал не тот…
Жизнь спокойная у деда
Кончилась: не ест, не спит.
Он до вечера с обеда
У колодца все торчит.
Слазил в погреб за песочком
(И откуда доброта?)
У колодца лед весь срочно
Им усыпал – лепота!
Ждет соседку за водою,
У колодца шасть да шасть,
Матом никого не кроет,
Если кроет – то не в масть.
Подождет, нальет водицы,
Выплеснет в сугроб ведро.
Сам себе стоит, дивится —
Неужели бес в ребро?
Ночью сон нейдет, проклятый,
Что-то слышится ему.
Затыкает уши ватой —
Не приводит ни к чему!
Всюду чудится Лукерья —
И за печкой, и в тазу…
«Ох, с ума сойду теперь я!» —
Дед крестится, как в грозу.
Стук какой-то появился
В старческой его груди.
И откуда он свалился —
Вот узнай-ка ты, поди!
Мысли грешные Федота
Довели уж до того —
Нехороший стул и рвоту
Вызывают у него.
Он не знает, как все это
По-научному назвать.
Только чаще в туалете
Стал Федот наш заседать.
Только вспомнит, как Лукерья
Навалилась – сразу в жар.
В туалете хлопнет дверью
И пищит там, как комар.
Позабытые инстинкты
Ставят дыбом волоса.
И не только их… Поди ты —
Вот так чудо-чудеса!
Матюгался дед: «Зараза,
Мне уж это ни к чему!»
А Лукерьюшка из таза
Все подмигиват ему…
Дед крепился, не сдавался,
Тер то темя, то висок.
Но не выдержал, сломался —
Больно лакомый кусок!
Валенки – на босу ногу,
Полушубок – наголо.
Он бежит через дорогу
И подпрыгиват зело.
У Лукерьи на крылечке
Дед колотится-стучит,
Как жеребчик без уздечки…
А старушка сладко спит.
Он стучится, не сдается:
Ту-ту-ту да та-та-та!
И, как в песенке поется,
Отворились ворота.
Тихо в доме. Скрипнув дверью
И спросонья сморщив нос,
Вышла в коридор Лукерья:
«Эй, кого там черт принес?»
Слышит – на крыльце сопенье:
«Это я, сосед Федот,
Ты пусти меня хоть в сени,
Вишь, как ветер сильно вьет!»
«А чего, Федот, сегодня
Печку ты не истопил?
Не кума я тебе вроде,
Чтобы греться ты ходил!»
