Все. Возврата нет. Когда-то он касался каждой частички ее тела и, насколько она помнит, не жаловался.
Эмма изобразила улыбку, хотя энергия словно вытекла из нее.
– Еда была потрясающей. Не помню, чтобы когда-нибудь так наедалась! Я такая довольная!
На самом деле чувствовала она себя вовсе не так хорошо.
– Пожалуйста, поблагодари от меня Мэйзи!
– Обязательно.
– Дилан.
– Мм?
– Я действительно устала. Отвезешь меня домой?
Он поколебался. В глазах мелькнуло нечто вроде сожаления.
– Конечно, если ты этого хочешь.
– Хочу.
Она встала и отодвинула стул. Но прежде чем успела сделать шаг, ее обдало жаром. В голове завертелись огненные круги. Ноги подкосились, и она стала падать.
Дилан подхватил ее и опустил на пол.
– Эмма!
Кто-то шлепает ее по щекам…
Она открыла глаза.
Ее бьют?
– Эмма, слава богу. Ты потеряла сознание.
Голова кружилась. Над ней наклонились стоявшие на коленях два Дилана.
– Я? Сознание?
– Да, на несколько секунд. Сейчас отнесу тебя в дом и наберу 911.
– Нет-нет!
От таких слов она тут же пришла в себя и присмотрелась к Дилану.
– Мне не нужна скорая.
– Нужна, дорогая. Ты уже много дней болеешь. Нужно к доктору.
Решимость в его голосе напугала ее. Ситуация явно выходила из-под контроля.
– Нет-нет, я не больна.
– Но с тобой что-то неладно, Эмма. Я должен вызвать скорую.
– Дилан, нет!
Она смотрела в его встревоженное лицо.
– Я знаю, что со мной. Я не больна.
– Не больна?
Она покачала головой:
– Нет. Я беременна.
Беременна? Он верно расслышал?
Он и не знал, что она с кем-то встречается.
Дилан смягчил голос, пытаясь скрыть удивление:
– Ты беременна, Эм?
Она кивнула, прикусив губу и опустив глаза.
Где этот тип? Сбежал от нее? И почему словно молнией пронзила эмоция, которую он отказывался называть?
– Уверена?
– Да, – прошептала она, по-прежнему глядя в пол.
Похоже, она сама этого еще не осознала.
Он мягко отвел упавшие на лоб волосы. Пряди скользили сквозь пальцы, как шелк, что заставило ее поднять красивые зеленые глаза.
– Черт возьми!
Она сглотнула.
– Ничего, если я тебя подниму?
Он приподнял ее с пола. Еще несколько дюймов, и она бы всей тяжестью свалилась на камень.
– Думаю, ничего. Голова больше не кружится.
Он знал кое-что насчет головокружений. К счастью, они давно уже его не донимают!
– Осторожно и медленно, – скомандовал он и приблизил к ее лицу свое, вдыхая сладкий аромат, напоминавший лаванду. Боже, как она ему нравится! Есть в Эмме Блум что-то милое и настоящее. В детстве и юности она много времени проводила в доме Макеев, и он всегда относился к ней как ко второй сестренке.
