Иметь подобную клиентку было сущим безумием. Эта женщина, всеми единодушно осуждаемая, не должна была больше появляться в ателье.
Но, узнав, в чем провинилась мадемуазель Гамбетта, Габриэль расхохоталась. По ее мнению, подобная «промашка» отнюдь не заслуживала презрительного или враждебного отношения. «Она делала свое дело», — возражала Габриэль категорично.
Между компаньонками начались стычки.
Тогда Люсьенна воспользовалась первой подвернувшейся ей возможностью уйти от Габриэль, и та осталась одна.
Вот во что обошлось ей любительство.
Но как убедить Этьенна?
Габриэль предприняла новую атаку. Люсьенна ее покинула. Этот аргумент мог повлиять на решение Бальсана. Артур Кейпел поддерживал ее. Он твердо верил в талант Габриэль и тоже считал, что пришло время устроиться по-другому. Он вставал на ее защиту в любых обстоятельствах.
Бальсан был удивлен и весьма рассержен такой крутой переменой в поведении своего лучшего друга. Внезапно Артур Кейпел стал серьезно относиться к «работе» Габриэль, в которой раньше, как и Этьенн, видел только забаву. Что это значило?
Наступил момент, когда причины столь неожиданной перемены стали очевидны: Кейпел был влюблен. Кстати, он этого и не отрицал. Он любил Коко.
Медовый месяц втроем закончился.
Чтобы лучше понять Этьенна, надо иметь в виду, что продажные любовницы, которых он узнал очень рано, сделали для него любовь подозрительной. Но то, что другие верили в нее, могло его глубоко тронуть.
Итак, Бой и Габриэль…
Добрый малый, Этьенн по-прежнему отдавал свою холостяцкую квартиру в ее распоряжение, хотя и знал, что Габриэль жила в другом месте.
Передача власти совершилась без криков и сцен. Смена любовников произошла в лучших традициях Мариво.
Артур Кейпел совершенно естественно заменил Бальсана, и именно он дал Габриэль аванс на покупку необходимого помещения.
В последние месяцы 1910 года Габриэль оказалась в доме 21 по улице, с которой в течение полувека будет связано ее имя, — улице Камбон.
Руайо по-прежнему оставалось местом встречи старых друзей, и казалось, что ничего не изменилось.
За исключением, однако, некоторых деталей.
Покинутый Бальсан заревновал. С какой легкостью приняла Габриэль мысль о разрыве! Уязвленный в своей гордости, он начал жалеть о ней.
Габриэль приезжала теперь в Руайо с Артуром и в качестве приглашенной. Пребывание там ограничивалось уик-эндами. Можно было подумать, что это другая женщина. Ее серо-жемчужные амазонки вдруг позволили заметить, что жизнь ее изменилась. По тонкому сукну, по тому, с каким шиком косыми складками падала юбка, по нарочитой асимметрии длинного жакета, позволявшей всаднице, уже находящейся в седле, свободно прикрывать колено, наконец, по тому, какой радостной представала Габриэль каждое утро перед глазами друзей, было ясно — и этого не увидел бы только слепой, — что ее долго лелеемая мечта все-таки осуществилась. Она одевалась теперь у одного из лучших портных… У одного из тех англичан, к которым обращались красавицы наездницы в цилиндрах и жилетах, чье несравненное изящество заставляло биться сердце молодого Пруста.
