И все учителя думают об этой великой чести так же, как он, поэтому их научные исследования будут касаться только явной уголовщины, безнравственности, прозелитизма и греховного использования служебного положения.
В общем, всего, что мешает нашей обороноспособности.
А начать надо с раздачи нормальным русским людям «короткоствола». Чтобы как в тесте школьной тревожности Филлипса: привлечь внимание тестируемых. Поставить их перед очевидностью назревшей проблемы и обретенной наконец народом планки «нормальности». Что может быть выражено посылом от сердца к сердцу простых вопросов: «Мы — нормально?» Если «да», то нормальный ты чувак. На «волыну», давай паспорт. Мы его спрячем так, что ни один гад на тебя кредит взять не сможет. Хотя, если у тебя «волына», зачем тебе кредит? Как и паспорт.
Разрушь стереотипы, победи комплексы.
Тут мне невольно вспомнились научные прозрения господина Левитова, мудро считавшего, что «одним из главных методов изучения и понимания психических состояний является художественная литература», но в связи с ее полной деградацией за несколько последних десятилетий она не подходит для полноценной практики.
И тут отдельные литературные подвиги Андрея Колесникова, Маргариты Симоньян, Захара Прилепина, Михаила Елизарова и еще десятка-другого приличных литераторов вряд ли исправят сложившуюся ситуацию.
С этой мыслью в надежде завязать разговор по интересующей меня теме я повернулся к рыбаку и поинтересовался: клюет?
Тот добродушно взглянул на меня и заговорщически шепнул: клюет, редко клюет, но иногда там проплывает что-то большое, как кит. Глубоко.
— Может, бревно? — предположил я.
— Нет, оно извивается, — покачал головой психиатр и предложил: — Давай тихо посидим, чтобы не спугнуть.
Я деликатно выжал носок, вылил воду из ботинка и со словами благодарности покинул Вениамина Анатольевича.
Что ни говори, подледный лов — это философия. Взгляд на мир сквозь многометровую толщу прохладного кристалла, отсекающего все лишнее, чтобы наконец появилась возможность услышать биение собственного сердца, чтобы сначала подумать обо всем и потом уже не думать вовсе, но точно знать, что где-то там, в глубине, иногда проплывает что-то живое огромных размеров.
Опубликовано в журнале «Русский пионер» № 36.
03 июня 2013
Иван Охлобыстин про непродолжительный и насильственный характер своих отношений с театром. Режиссер, драматург, актер, политический деятель, проповедник, отец Иоанн, просто отец своих детей и, конечно, колумнист «РП»: на страницах журнала Иван Охлобыстин представлялся в своих многочисленных ипостасях. Вот только театралом не был. До этого номера.
