Пригнувшись, Хёгни поцеловал Сигурда, потом выпрямился и стиснул его руку.
– Пойдём мы, пожалуй, а то Хильда ругается.
– Погоди хоть чуть-чуть, – сказала Брюн. Глядя сверху вниз в полусонные синие глаза Сигурда, она никак не могла решиться его оставить. Сигурд протянул руку и коснулся её груди.
– Мне лучше, – сказал он, но было ясно, что он не хочет, чтобы она уходила. Сияние Асгарда освещало её всю, золотя её кожу. Сделав усилие, Сигурд сел и обхватил её плечи, прильнул к ней, и капли пота, сбегавшие по их телам, смешались. Так совершалась любовь в Вальгалле.
Часть 2. ПРИ СВЕТЕ СОЛНЦА
В самом деле, стилизатору вполне достаточно,
чтобы его произведение производило желаемое
впечатление на публику (а для этого, к тому же,
обычно бывает нужно не столько реальное сход-
ство с древностью, сколько соответствие пред-
ставлениям публики).
А. А. Зализняк, «Слово о полку Игореве: взгляд
лингвиста».
– Привет всем! Зовут меня Труди. Да что вы ёжитесь так, будто змея увидели? Расслабьтесь, вы уже умерли.
Вообще-то в бой меня не посылают. Говорят, толстая. Не понимаю, какая разница – всё равно, пока мальчики живы, они меня не видят, а как помрут, так всё равно им со мной здесь встречаться. Молоко-то я разношу, ха! Но в тот раз послать было некого, вот Один и отрядил меня. Очень ему захотелось заполучить Хёгни Гьюкунга, пока Хель не опомнилась. «Роскошно умер, – ас аж застонал, – неужто ей такого отдавать? А ну, ступай – натянем старухе нос».
Ну, я надела шлем и полетела. Бедняга ещё не остыл; тут сидит сестрёнка с распущенными волосами, сама на вид мертвее его, и пробует его отмыть от крови. У неё-то никого тут больше нет, кругом одни гунны, и помочь некому. И она меня не видит и не слышит, понятное дело, хоть и хотелось мне сказать, что вот, значит, я, не надо так убиваться.
Как мы это делаем? Очень просто. Видите, у меня за поясом золотые трубочки? Суёшь одну трубочку ему в рот и читаешь особое заклинание. Раз – и готово: вся душа записана на золоте рунами. Трубочки не спутаешь – двух одинаковых записей нет. Остальное нам без надобности – так, тухлятина; надо же и воронам в Мидгарде чем-то питаться. Всё равно Хильда делает всем новые тела. Из чего? Вот не знаю; да у нас и никто не знает. Это её собственный рабочий секрет. Из чего она там варит этот состав, даже сам Один не знает; говорят, она кладёт туда янтарь и лунный свет, а впрочем, может, и врут.
Забавно смотреть на вас, честно сказать… Эй, чёрненький, ты что это за знаки руками делаешь? Норны всеведущие, да никак, это христианин! Как тебя сюда занесло, ё-моё? Ведь вы в нас не верите! Подсознание, тролль его возьми… Ну, теперь уж тебе всё равно оставаться здесь – куда там эти христиане попадают, я без понятия – и у Одина не спрашивай. Что? Ты не против? Ну и ладушки. Когда будешь подходить приветствовать конунга, не корячься так. Плащ надо закинуть за спину, стоять прямо, глядеть в глаза. И улыбку, улыбку! Один кислых рож не переносит. Это ещё что такое? Стесняешься? Почему это неодет? Для Вальгаллы ты достаточно одет. Ну и трудный народ пошёл! Сам посуди, кто здесь на всю вашу ораву стирать будет?
