Один осторожно положил на своё колено голову Сигурда с запутавшимися в белых волосах листьями клевера. Посмотрев в потускневшее бескровное лицо, он тронул его кончиками пальцев. Тела убитых воинов Дикой Охоты не остывали, но прошло ещё слишком мало времени, чтобы быть в чём-то уверенным. Один стиснул зубы. Он не Хёгни и не может позволить себе заплакать.
В воздухе зашумели крылья. Брюн легко коснулась ногами травы, и солнечный свет блеснул на её стальном поясе.
– Сигурд? – спросила она. Хёгни кивнул. Она подошла к Одину, склонившемуся над телом.
– Оставь его, – мягко сказала она, – я его заберу.
Взгляд Одина был совершенно безумный.
– Хильда сможет что-нибудь сделать?
– Уверена. Она сделает всё, чтобы его оживить.
– Тогда неси его, поскорее. Она должна спасти моего сына, должна, слышишь?
Обезображенное тело Сигурда завернули в его серебристый плащ. Обхватив его обеими руками, Брюн развернула крылья и взмыла в вышину.
Одину удалось наконец заставить себя успокоиться, и он заметил, что с ними не было ещё одного участника похода.
– Где Локи? Куда он делся, тролли его задери?
– Я здесь, – послышался срывающийся, запыхавшийся голос. Из кустов, ковыляя, вывалился медведь и подкатился к Одину.
– Что это значит? Почему медведь? – раздражённо спросил Один. Локи поспешно принял свой прежний вид.
– Пришлось спуститься на землю. Уронил, сам понимаешь…
Никогда ещё Один не видел его таким бледным. Лицо Локи казалось меловым на фоне красных волос, нижняя губа дрожала. В руках у него не было ничего.
– Я потерял его, – севшим голосом произнёс он. Ярость нахлынула на Одина.
– Я тебе что поручал? – раздельно выговорил он.
– Можно, я его тресну, а? – выступил Тор. Один отодвинул его и сам подступил к Локи.
– Потерял, так ищи! В Асгард вернёшься, когда найдёшь.
Дикая Охота оседлала волков и взлетела, во главе – Один на восьминогом коне и Тор на колеснице. На опушке остался только Локи. Подпалив с досады сухой куст, он вытащил из тайника свои крылатые башмаки и принялся распутывать ремни.
– Что ж, – пробурчал он, обуваясь, – поиски так поиски. Против Одина не попрёшь. Только, если честно, между нами, от этого мёда одни неприятности.
Моя ошибка в том, что я непростительно опережаю события: чересчур легко догадаться, что, раз я встретил Сигурда полтысячелетия спустя, то ничего страшного с ним не произошло и Хильда поставила его на ноги, хотя и не без труда. Во всяком случае, когда я разговаривал с ним в лесу, по нему нельзя было заподозрить, что ему случалось быть раздавленным в кашу. Гораздо более интригующим читатель сочтёт вопрос, куда девался кувшин с Мёдом Поэзии. Однако и об этом можно догадаться в общих чертах, если вспомнить, где Локи его обронил.
