– За мной, оторвёмся, – потянул его за собой капитан.
Они рванули по лестнице на крышу, и не зря Штенгель излазил все окрестности, ибо не первый год использовал это место для тайных встреч. Поэтому они ушли. С крыши харчевни перебрались на другую, потом ещё и ещё. Миновали квартал и только после этого спустились на землю.
Капитан выглянул из тесного переулка. Никого постороннего не видно, только патруль Городской стражи, наверняка извещённый о беспорядках, топая сапогами, пробежал в сторону харчевни.
– Надо доложить, – сказал Корн, пряча свой меч обратно под плащ.
– Подожди, – придержал его Штенгель. – А вдруг это Таран главный изменник?
– Не может быть. – Корн был категоричен.
– Может или не может, не нам с тобой судить. Но наёмники за тобой приходили. А докладную записку ты ему оставил. Вывод напрашивается сам собой: секретарь или граф.
– Да секретарь это. Я уверен.
– А секретаря кто на это место посадил?
Корн задумался и спросил:
– Что делать?
– К Хайнтли Дортрасу пойдём. Тем более к городскому храму ближе, чем к замку.
– Давай, – согласился филёр.
Они быстрым шагом направились к храму Белгора, величественному зданию на площади Первого откровения.
В воздухе застыло напряжение и ожидание чего-то нехорошего. Прохожих было на удивление мало. Патрули стражников на своих постах отсутствовали, и уже выйдя на храмовую площадь, Штенгель и Корн снова столкнулись с преследователями. Два десятка наёмников под предводительством двух лейтенантов Тайной стражи с ясно видимыми серебряными бляхами поверх форменных мундиров шли по параллельной улице и вышли на площадь одновременно с ними.
– Бегом! – выкрикнул капитан и длинными прыжками помчался к храму.
– Догнать их! – выкрикнул один из лейтенантов Тайной стражи.
– Не дайте им уйти! – вторил ему второй.
И наёмники, словно стая хищников, загоняющих травоядного зверя, рванули за ними вслед.
Спасительную для себя гонку капитан и сыщик выиграли, то есть в вечной борьбе за жизнь одержали ещё одну маленькую, но чрезвычайно важную победу. Они вбежали в распахнутые настежь двери храма, проскочили мимо жрецов, несущих в этом месте постоянную стражу, и припали к статуе Белгора, общегосударственной святыне. Как бы ни повернулось дело, но каждый, кто коснулся статуи бога, получал защиту и неприкосновенность. Другое дело, что порой жрецы карали за совершённое деяние более строго, чем официальная власть. Наёмники вломились следом, но были остановлены суровым голосом представительного жреца-охранника, который раскатился по огромному залу и отразился от свода:
