Степь – это что, огромные пространства, и кажется, что там негде спрятаться и укрыться. Но это не так, и Джоко, несколько раз бывавший в каганате по своим шпионским делам, нам кое-что рассказал. Да и сами мы не дураки, а ко всему этому память предков наших, через кровь, всё сильней пробуждается. Бывает, закроешь глаза и видишь то, что когда-то видели твой дед, прадед или вообще настолько далёкий предок, что степень родства с ним определить сложно. И если даже основываться на наших видениях, можно сказать, что наша тройка в степи себя почувствует как дома. Хотя почему – как? Мы и будем дома, так правильней.
Первый день путешествия прошёл легко. На ночь остановились ещё засветло, съехали с дорожного тракта в сторону и расположились на поляне с родником. Разбились на три группы: наёмники Кривого Руга, разбойники бандитского вожака Бергуса рядышком, а мы чуть в стороне от тех и других. У каждого свой порядок, свой караульный на ночь, свои кашевары и продукты. Мы вместе и в то же время врозь. Но это пока, и дорога всё расставит по своим местам. Правда, с разбойниками проблемы будут. Вон как на винишко дрянное припали и песни горланят. Так что, может, даже сегодня с ними столкнёмся. Впрочем, это всё не так важно, и при нужде мы их придавим.
На свой десяток мы развели два костра. Кашеваром у нас Триша, парень готовил просто отлично, и на ужин была заправленная салом каша. Курбат, Звенислав и я сидели рядышком, спокойно рубали кашу, и вдруг что-то толкнуло Курбата в бок. После чего он откатился в сторону, а глубокая тарелка с едой покатилась в траву.
– С дороги, уродец! – раздался громкий сиплый голос.
«Ну вот, накаркал», – мелькнула мысль, и я посмотрел на наглеца.
Над нами возвышался Боба, правая рука разбойного атамана Бергуса, говорят, профессиональный головорез и убийца. Посмотрим, кто таков. Нас проверяют на прочность. Я огляделся. Так и есть. Все с любопытством уставились на нас, интересно воинам, как же мы себя поведём. Смотрите. Нам не жалко. И не говорите потом, что не видели. А то ведь наш горбун парень быстрый и жёсткий.
Курбат встал, стряхнул с себя остатки каши и, чуть приподняв подбородок, кивнул в сторону Бобы:
– Пламен, мне его убить можно?
– Почему бы и нет? – пожал я плечами. – Препятствий к этому не вижу.
– Тогда я его убью, – спокойно сказал горбун.
– Вы чего?! Вы мне все по жизни должны! Сопляки! – взревел разбойник. – Да я вас…
Договорить он не успел, поскольку Курбат метнулся к нему и что было силы, а она в нём не малая, ударил кулаком сбоку в шею. Никогда на тренировках не понимал, как горбун это делает с болванами деревянными, у нас с Звениславом так не получалось, но головы манекенов слетали с плеч после одного удара. Впрочем, здоровяк Боба не деревянный манекен, и потому голова у него не слетела, а только отломилась от туловища.
