Ну хотя бы что-нибудь мало-мальски стоящее пришло в мою голову! Пустая. И я бездарно спрашиваю:
— Что же он сказал?
— У тебя, вероятно, есть талант. Со временем, если будешь развивать способности, из тебя может получиться неплохой художник.
— Разве по двум рисункам можно определить? — уже более осмысленно спросил я.
— Я тоже папе это сказала. Знаешь, что ответил?
— Откуда ж мне знать.
Таня взглянула на девушку в цветастой майке и парня, которые сидели на лавочке и с интересом смотрели в пашу сторону, и довольно громко сказала:
— У него своя теория. Он считает: для того, чтобы узнать качество и вкус вина в бочке, не надо выпивать всю бочку. Достаточно налить маленькую рюмку.
— А кто же твой отец? — с уважением спросил я.
— Он журналист. И социолог. У него две брошюры вышли в Москве. Так что прислушивайся, Петр. Папа в таких вещах разбирается. Способности надо развивать. Одного таланта мало.
«Вот нахваталась у папаши!» — подумал я. И чуть-чуть как-то отошел. Будто прояснилось в голове. И сразу от немоты своей избавился. Даже руку к голове поднес:
— Есть, ваше не величество! Прислушаюсь!
Ах, какой она меня наградила улыбкой!
В аптеке Таня купила каких-то таблеток с мудреным названием и попросила две бутылки минеральной воды.
Продавщица в белом халате смотрела на Таню так, будто в их закрытую дверь вошло само солнышко. Что ж скрывать: мне это было приятно. И я сказал, когда мы вышли из аптеки:
— Как все на тебя смотрят!
— Я привыкла, — сказала Таня. — Моя мама тоже красивая. У нее столько поклонников, такое внимание… А ты что же?.. — Таня посмотрела на меня насмешливыми глазами.
— Что я?
— Ты должен взять у меня сумку. Так полагается.
— А, конечно, — сказал я, даже не успев смутиться.
На обратном пути Таня рассказала, как они ездили прошлым летом в Крым и там в нее влюбился мальчишка из Киева.
— Он даже купался при больших волнах, — сказала Таня. — На пляже флаг вывесили, запрещающий заходить в воду, а он все равно купался. Под волны нырял.
Я сказал:
— Наверно, хотел показать тебе, какой он сильный и смелый.
— Разумеется, — кивнула Таня. А потом снова оглядела меня. — А ты сильный. Какой у тебя рост?
— Сто шестьдесят пять, — сказал я. — А недавно мерял — на сантиметр меньше было.
— Тебе четырнадцать лет?
— Еще не исполнилось. В седьмой перешел.
— На год старше меня, — сказала Таня. — Я в шестом буду учиться. Да, ты очень высокий. Я тебе — только по плечо.
Когда показался наш высокий, длинный дом, я снова забеспокоился: опять у всех на виду будем идти. И еще сумка в руке. Видно же, что не моя сумка. Может быть, она сама понесет?
