Узнав, в чем дело, он не удерживается от улыбки:
— Ну, желаю вам успехов в службе.
Нина хохочет, хохочет до неприличия громко и вдруг разом останавливается. Александр Семенович смотрит на нее опять, как тогда, в театре, и снова, как тогда, ей становится страшно и приятно.
Они кружат по улицам. Горный рассказывает разные истории. Запас историй у него немалый. И Нина не в первый раз замечает — они почти никогда не касаются торговли. Горный стремился подчеркнуть: ему не чужды другие интересы, он кое-что знает, кое с кем соприкасался даже из мира искусства. Правда, Нина чувствует что о театре, живописи, музыке он знает не так уж много. Но тем больше нравятся ей неожиданные суждения, в которых сказывается цепкий ум.
— Ну, я вам надоел, Ниночка! Пригласил бы вас в ресторан, да, пожалуй, не совсем удобно.
Нину и манит и пугает это слишком уж вольное слово — ресторан. Сомнения разрешает сам Александр Семенович.
— Да, конечно, неудобно.
Говорит очень вежливо, но немного лениво и безразлично.
Нина не раз замечала в Горном немного ленивое безразличие ко всему, что он делал и говорил. Это ленивое безразличие даже нравилось ей. Оно говорило о немалой внутренней силе. Если безразлично, играючи Александр Семенович мог делать все так хорошо, споро, ладно, то что же он может вершить, когда возьмется за дело всерьез, отдастся ему целиком?
Тем не менее Нина считала, что в отношении к ней это безразличие ни в коем случае не должно проявляться. А оно проявлялось, проявлялось почти всегда, за исключением тех коротких мгновений, когда Горный по-особому смотрел на нее.
Ложась спать, Нина решила, что завтра непременно проучит Александра Семеновича. Она еще не знала — как, но была уверена, что сделает это, ей поможет чутье, шестое женское чувство.
Но в магазине Александр Семенович даже по делу ни разу не подошел к ней. «Ладно, ладно, — заставляла себя улыбаться Нина. — Он еще пожалеет!» Не подошел он и на следующий день.
В тот вечер к Нине пришли Рита Осокина и Леночка Штемберг. Девушки еще в школе привыкли к капризной смене Нининых настроений. Сейчас, заметив, что подруга не в духе, они всячески старались развлечь ее. Рита просто тормошила Нину, а Леночка прибегала к своему излюбленному методу — рассказывала смешные истории. В комнате все время слышалось: «А помнишь? А помнишь?» Но смеялся один Гриша, пока его не увели спать Нина только принужденно улыбалась и кивала головой.
— Грустная она какая-то, — озабоченно сказала Леночка, когда они с Ритой шли домой.
