В последнее время Алла почти убедила себя, что любить будущего супруга или испытывать к нему глубокое, трепетное уважение вовсе не обязательно. К нему важно только притереться. Говорят, что взрослого, сформировавшегося человека уже не переделаешь. Но это не так. Процесс притирки подразумевает отлетание «лишних деталей» и даже некоторое видоизменение внешнего облика. Ей хотелось верить, что Толик станет хоть немножечко другим, а может быть, она — другой, той, которой уже все будет безразлично… Уважать Шанторского было чрезвычайно трудно, и он сам создавал эти трудности, чрезмерно часто повторяя местоимение «я», утверждая, что большинство его коллег сволочи и подлецы, а также по любому поводу вспоминая сонм женщин, якобы в него влюбленных. У Аллы иногда создавалось впечатление, что в Москве просто нет такой особи женского пола, которая бы не страдала по Толику. Впрочем, преподносил он это с оттенком легкой небрежности, давая понять мимикой и взглядом: «Но сейчас-то все они забыты. Я с тобой, дорогая!» И он, в самом деле, был с ней. К его достоинствам, несомненно, следовало отнести пунктуальность и обязательность. Как-то у Аллы выдался неудачный день, ужасно болела голова, поднималась температура, а главное, не хотелось видеть Шанторского — до тошноты, до крика. А тут еще накатили воспоминания об Андрее. Она сидела перед зеркалом в ванной и плакала, с раздражением думая о том, что сегодня обязательно приедет Толик, и надо будет выйти объясниться с ним, прежде чем он наконец уедет. Шанторский приехал через час, позвонил в дверь. Алла выползла в прихожую, открыла, и с порога объяснила, что сегодня поехать с ним никуда не может, а поэтому просит ее извинить.
— Что значит, не можешь? — искренне удивился Толик. — Мы же договорились. Я распланировал свой день, отказался от важной встречи. Да и столик в ресторане уже заказан!
— Я сама закажу столик в следующий раз. И, честное слово, возмещу тебе все нравственные и материальные потери. Но потом, ладно? — Алла попыталась улыбнуться ласково и миролюбиво.
— А бензин? Бензин ты мне тоже возместишь? Я ведь приехал сюда аж со Щелковского шоссе и теперь по твоей милости поеду обратно!
И она поняла, что эти несколько литров бензина она никогда ему возместить не сможет, настолько огромная эта потеря. К тому же Толик всего лишь взывал к ее обязательности. И она сказала:
— Хорошо, мы поедем. Дай мне десять минут на сборы…
Да, Шанторский был пунктуальным и обязательным. Из явных недостатков можно было выделить только, пожалуй, мелкие белые кудряшки, делавшие его, пожилого, в общем, человека, похожим на ангелочка-переростка. Но о каких, вообще, недостатках можно говорить, если следовать народной мудрости: «Жена должна быть умной, красивой, сексуальной, тактичной, домовитой, преданной, талантливой, заботливой. А муж должен просто быть»? Алле исполнилось тридцать два года, и ей хотелось замуж, хотелось любить своего будущего мужа Анатолия Игоревича Шанторского…
