* * *
«Стану я, раб Божий Василий, по утру, благословясь; пойду, перекрестясь, из ворот в вороты, в чистое поле, в широкое раздолье, на синее море, на свят остров; на том острове стоит изба новая, дубовая; в той избе новой, дубовой лежит доска из стены в стену, из паза в паз; на той доске новой, дубовой лежит тоска, тоскующая, сухота, сухота сухотущая, бьется руками и ногами о стену, головой – о лавку. Помолюсь я, раб Божий Василий, и покорюсь: встань, тоска, тоскующая, сухота, сухотущая, поди к моей ко рабице, прожги белое тело, черную печень, пролей кровь горячую из семидесяти семи жил, из семидесяти семи суставов, в кость; чтобы она, раба Божия (имя), не могла без меня, раба Божия Василья, ни дни дневать, ни ночи коротать, по утру рано, по вечеру поздно; где бы ни зачуяла, где бы ни заслышала, – все бы ко мне бежала; питьем бы не запивала, едой бы не заедала, – все бы меня, раба Божия Василья, на уме держала. Будь мой заговор крепче Була камня; замок в море и ключ во рту».
Заговоры на любовь девицы
«Встану не благословесь, пойду не перекрестесь, в чистое поле. В чистом поле стоит тернов куст, а в том кусту сидит толстая баба, сатанина угодница. Поклонюсь я тебе, толстой бабе, сатаниной угоднице, и отступлюсь от отца и от матери, от роду, от племяни. Поди, толстая баба, разожги у красной девицы сердце по мне, рабе (имя)».
* * *
«Встану я, раб божий (имя), благословясь, пойду перекрестесь, из избы дверями, из двора воротами, в чистое поле, погляжу и посмотрю под восточную сторону; под восточной стороной стоит есть три печи: печка медна, печка железна, печка кирпична. Как оне разожглись и распалились от неба и до земли, разжигаются небо и земля и вся подселенная; так бы разжигало у рабы божей (имя) к рабу божию (имя) легкое и печень и кровь горячу, не можно бы ей ни жить, ни быть, ни пить, ни ись, ни спать, ни лежать, все на уме меня держать. Недоговорены, переговорены, прострелите, мои слова, пуще вострого ножа и рысьяго когтя».
* * *
«Режу я ноготь на сем четвергов. Сбералися старцы да старици, редотовитыя молодици и красныя девици, вытирали ноготь съпиленою, зиленою, нутренною, изнутри да в шелку на сырую землю. Как гусь без воды, тако бы раба (имя) без меня, раба (имя), не жить не быть, тошновала бы, и горевала бы, и с памяти не выпускала бы. Ключ в море, язык во рте. Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь».
* * *
«Как на мне пот сохнит против жару, тако бы сия раба (имя) сохла обо мне и думала, не дня не ночи спокою не имела. Кто выпъет моего поту кровнаго, чтобы сей раб плакал и воздыхал обо мне душою и сердцем, жалел, как Божия Матерь плакала о сыне своем любезном, так чтобы и сей раб тужил обо мне, рабе Божии (имя), на пот».
