Оливия обхватила его лицо, заставила повернуться к ней и открыть глаза.
– Я не такая, как она. И никогда не была. И никогда не буду.
Он не знал, как себя повести. Оливия права, конечно права. Но все же…
Она отдернула руку и опять отвернулась к огню:
– Наши отношения были обречены с самого начала.
«Да, пожалуй».
Так почему же ему не хватило мудрости уйти раньше, до того как это станет болезненно очевидным?
Снегопад стих около полуночи, но электричество не включилось. Дом был построен так, чтобы защитить от сильных горных ветров, но тепла от камина было недостаточно, и температура в помещении стремительно падала.
– Это последнее одеяло, – сказала Оливия.
Они сидели перед камином, согревая друг друга в объятиях. Старательно подбирали слова, чтобы не начать говорить о прошлом, об ошибках, которые совершили оба и которые превратили их из родных людей почти в чужих друг другу.
Оливия дала понять, что в разрыве виноват он, но разве это справедливо? Она тоже поступила неверно.
– Если помнишь, ты ушел тогда, не сказав ни единого слова.
– Но ведь сейчас это не имеет значения?
– Думаю, да.
Кейд подавил вздох:
– Все было слишком сложно. Всегда. Я не должен был переносить свою боль на тебя.
– Я никогда тебя не винила.
Он посмотрел на нее с сомнением:
– Ты можешь говорить что угодно, но я знаю свои недостатки.
– Это правда. Ты из богатой семьи, а я из Хик-Сити в Алабаме…
– Моя богатая семья и сделала меня таким, что я смог уйти от тебя.
– А я из-за своей бедности не остановила тебя, не стала бороться.
Оливия опустила глаза и посмотрела на коротко остриженные ногти. Когда-то они были длинными и ухоженными. Она невольно задумалась о своей жизни и поняла, что многое в ней было ненастоящим, наносным, лишь для того, чтобы доказать миру, что она достаточно хороша для него.
– Бедная девочка Оливия и богатый мальчик Кейд не могли бы стать счастливыми.
Она ощутила исходящие от него волны гнева так же явственно, как тепло от камина.
– Ты всегда была лучше меня, Оливия, умнее, сильнее, мудрее.
– Мне так не казалось.
– Мой уход это доказывает.
Вибрирующий звонок в кармане испугал ее.
– Это Куинн, – произнесла она, взглянув на экран.
– Ответь.
– Шарп, – коротко сказала она, нажав кнопку.
– Это Куинн, – прозвучал мрачный голос. – Ты оставила велосипед на улице?
Он все понял. Впрочем, она не сомневалась.
– Вообще-то он уже в коридоре рядом с кухней. Не хотела, чтобы он заржавел под снегом.
– Черт, – вздохнул он.
– Что вы имеете против моего нового велосипеда?
