– Можно закрывать. И посидите,– мягко сказал, и грузный мужчина сразу
обмяк, расслабился в кресле, блаженно прикрыл глаза– точно воин после выигранной битвы. Только тогда Виктор снял латексные перчатки, подошел к столу и взял телефон в руки.
«Приехали».
Разлилось по телу приятное спокойствие. Надо же, оказывается, все это время находился в напряжении. За работой как-то и не замечал, а только сейчас, получив известие, понял, что все это время, с самого утра, грудь точно сковали железным обручем. Удивительная все-таки это задача– быть родителем. Превращает тебя в какого-то параноика, а вместе с тем определенно это– самое лучшее, что с ним произошло за все тридцать шесть лет его жизни.
Радость была слегка омрачена необходимостью ждать выходных, чтобы увидеть жену и сына. Бывшую. Вот так. Десять лет вместе прожили. В радости и в горести. В болезни и здравии. А потом одним прекрасным днем…Выходишь с женой из ресторана после вкусного обеда. Снег хрустел под ногами, деревья «принакрылись снегом точно серебром». Он в ту минуту именно строками школьного стихотворения и подумал, а в правое ухо уже летели слова: «Давай разведемся.» У него вдруг обед так обратно и полез. Надо же было такому случиться. Может, скажи он что-нибудь правильное в тот момент, поведи себя как-нибудь иначе, может быть, изменил бы что-то. А он, извините за выражение, начал блевать.
А теперь– папа на воскресение.
Был у него товарищ в мединституте, здоровый такой бугай, ручищи великанские. Виктор все удивлялся, как такими ручищами он ухитрялся скальпель и зеркальце держать. Апофеозом всегда было, когда, тренируясь на пробных пациентах, Гриша нежным басом сообщал: «А теперь мы вам турундочку положим.» Так вот, тот самый Гриша любил говорить:
« Я вообще не понимаю, зачем бабы замуж выходят! Мог бы я детей рожать– никогда б не женился!»
Пациент в кресле заерзал, и Виктор, отвлекшись от размышлений, пригласил его из кресла за свой полированный стол, чтобы назначить перевязки.
Отпустив мужчину, Виктор сделал легкую гимнастику для кистей и пальцев– сжал по десятку раз черное резиновое кольцо, и тут позвонила Аня и почему-то шепотом спросила, не хочет ли он вечером заехать к Егору. Витя обеспокоился, не случилось ли чего. Нет-нет, все в порядке. Просто… если он хочет увидеть сына…
Чувствует себя виноватой,– подумал Виктор,– за испорченный день рождения. И сказал, что обязательно заедет после работы. Во время разговора пришла смска от Виолетты.
