Только в конце ХV столетия (около 1490 года), венерическая болезнь сделалась более популярной, приняв характер особенной злокачественности и заразительности. Почти в одно время она появилась в Париже, Медиолане, Берлине и других городах. В Польше она известна с 1494 года, а в Москве появилась гораздо позже.
Ученые: Куманус – в 1497 году, Виго – в 1514 году, Масса – в 1532 году, указывают на шанкерное изъязвление или сифилитическую язву. В 1545 году французский врач Фернель, определяя природу сифилиса, говорил: «Причина болезни есть неизвестное заразительное вещество, передаваемое через заразу, таящуюся в гное и распространяющуюся по всему телу».
Френкель и де-Бетанкур первые называют сифилис венерической болезнью. Мнение же, что сифилис господствовал прежде в Америке и оттуда привезен в Европу матросами Колумба, не заслуживает никакого доверия, во-первых, свидетельствами товарищей самого Колумба, которые видели в Индии болезнь, под названием bubas, вовсе непохожую на наш сифилис и характеризующуюся только злокачественными и продолжительными сыпями по всему телу; во-вторых – отсутствием положительных данных, по которым можно было бы судить, что товарищи Колумба были заражены, и в-третьих – появлением венерической болезни прежде всего не в Италии, а в Неаполе, т. е. в Италии в конце XV века, и оттуда уже различными путями преимущественно войском, в короткое время распространялась по всей Европе.
Следует заметить, что сифилис сначала был гораздо страшнее, чем теперь; частью от незнания его свойств, частью от недостатка верных и испытанных средств лечения. С неудержимой силой распространялась эта зараза как вообще, так и в частности: гибли целые провинции, гибли замечательнейшие личности.
Лучший способ жизни, вернейшие средства лечения, а более всего время ослабили значительно ее действие, хотя пренебрежение, невоздержанность, худое лечение, ложный стыд и прочее и теперь могут быть причинами первоначальных припадков венерической болезни.
Условием заражения сифилитическим ядом должно считаться непосредственное прикосновение с заражающим веществом, однако для успешного восприятия последнего необходимы некоторые условия, без которых оно не происходит. Дело в том, что наша кожа, а также и слизистые оболочки, пока они вполне сохраняют свою непрерывность, т. е. пока они совершенно целы, не пропускают сквозь себя заразной материи, и она остается без всякого действия, но, коль скоро в данном месте существует хоть едва заметное ранение (укол, царапина), открывающее доступ к более живым, глубоким частям, – заражение произошло.
