В воскресенье пришел Валерка с парнями, привез проигрыватель. Мы танцевали возле крыльца под тополями, пока был свет. Потом ушли и целовались. Он бормотал:
– У-уу, какая ты горячая! Прям полыхаешь, аж сам горю…
Гладил мою грудь и бедра, а я тряслась, прижавшись спиной к тополю, ускользала от него, а он приближался-придвигался, шумно дышал и канючил:
– Светик, ну, я же люблю тебя!.. Ой какая мягонькая… хочу… ну, куда ты… да постой!..
Парни позвали:
– Валера, кончай, пора топать, завтра рано вставать.
Он очухался:
– Вот черти, не дадут нацеловаться! Пора, Светик!
И поцеловал, прижав к себе так, что я заверещала. Бестолковая любовь, головка забубенная!
И снова – Буран, степь, речка. Девки были бледные, я как негра, только зубы и глаза, цвета неба, сверкали.
А потом меня присмотрел Армен, красивый парень из строителей. Проходу не давал, летел к телеге ведра таскать, глаза горели, пряники носил. А в субботу напился и к нам пришел, звать меня погулять. Я отбрыкивалась, а он все настойчивее звал, стал злиться неуправляемый, Ленка побежала за его отцом. Отец гортанно что-то рычал ему, понятно было только по-русски «п…дюк». И погнал его своим батогом. Мы успокоились. Но Армен опять приперся среди ночи и грохотал в дверь, орал:
– Свето мая, открой на минутка, сказать нада, а?!
Мы тряслись от страха, что сорвет с крючка дверь. Ленка истерично завывала-рыдала-хохотала, как джазовый оркестр, девки кричали в форточку:
– Э-эй, кто-нибудь, по-мо-гиите!!! – стояли у двери с табуреткой, утюгом, метлой и большим алюминиевым ковшом. А я орала в щель:
– Пошел вон, козел, убирайся, милицию зовем!!!
Появился папаша и уволок неразумное чадо, повторяя любимое русское слово и лупя его по заднице батогом. Армен верещал, махал руками и ныл:
– Свето лублу! Жениться хочу! Ой! Нэ бэй, болно, твою мат!
Утром я сказала Васе, что боюсь Армена, уеду домой на неделю. Он упирался, но я умчалась на попутке. Воду возил Тимоха.
Дома побыла, назад возвращаюсь, доехала до райцентра, жду попутки на развилке. Выскочил из-за бугра молодой парень на мотоцикле:
– Куда тебе, рыжая? Я Митяй.
Сказала. Поехали. Сижу сзади, обняв парня. Летим по кочкам да рытвинам, аж зрачки прыгают. Пригорок проскочили, а там лужа и скользкая тропа. Мотоцикл заелозил, Митяй еле удержал его, я и ляпнулась в лужу на корягу. На бедре сбоку дырку проткнуло и больно зажгло. Дырка на штанах, кровь, сама в грязи. Митяй мотоцикл кинул, подхватил меня, грязную, на руки, усадил в седло.
