На следующее утро реальное положение вещей казалось мне не таким романтичным, как вечером, при свете костра; но я все же решил довериться беббе до конца.
— Ты свободен, — сказал я ему, — вот стоит твоя лошадь, а оружие ты подберешь на обратном пути.
— Мои сами заберут его, я останусь здесь, — ответил он.
— А если они не придут?
— Они придут! — убедительно возразил он. — А я позабочусь о том, чтобы они не проскакали мимо.
Эту ночь мы провели в одной из боковых долин, столь изогнутых и с таким узким входом, что нас невозможно было заметить из главной долины даже днем.
Беббе устроился у этого выхода так, что мог озирать все окрестности. А мы с любопытством ожидали, что же будет дальше.
— А если он нас снова обманет? — спросил Мохаммед.
— Я верю ему. Он знал, что получит свободу, потому что понимал нашу речь, но не подавал вида. Думаю, что сейчас он сказал правду.
— Но если все же это произойдет, эмир, я клятвенно обещаю, что первая пуля будет адресована ему.
— Тогда он ее заслужит!
И Линдсей тоже не питал особых иллюзий.
— Мистер, не пускайте его к входу, мы окажемся в западне, если он нас опять предаст… Недурно было бы присмотреть за оружием и лошадьми.
Да, я взял на себя слишком большую ответственность, и на душе у меня кошки скребли, но, к счастью, развязки оставалось ждать недолго!
Мы заметили, что беббе поднялся и стал внимательно всматриваться в даль, потом подошел к лошади и сел в седло.
— Куда? — спросил я.
— Встречу беббе, — ответил он, — они едут. Разреши мне их подготовить, господин!
— Давай!
Он поскакал. Мохаммед Эмин опять высказал сомнение:
— Эмир, не сделал ли ты ошибку?
— Нет, думаю, что поступил правильно. Мы заключили с ним мир, и, если я выражу ему недоверие, это будет прямой путь к вражде.
— Он был у нас в руках и мог быть нашим заложником!
— Он вернется в любом случае. Наши лошади стоят так, что мы одним махом окажемся в седлах. Держите оружие наготове!
— Как ты себе это мыслишь, эмир? Их будет много, а мы будем стрелять только в лошадей?
— Мохаммед Эмин, я говорю тебе: если беббе предаст, мы не спасемся тем, что убьем их лошадей, я же буду первым, кто наведет ружье на всадников. Сидите спокойно, я расположусь у входа в долину. Вы же следите за мной — мое поведение обо всем вам скажет.
Я прошел с моим конем через горловину, поднялся на камни и взял штуцер в руки. Отсюда можно было видеть невдалеке довольно значительную группу всадников, окруживших человека и внимательно его слушавших. Это был брат шейха. Потом двое отделились от отряда и поехали по долине, а другие остались, где были. Я признал шейха Газаля Габойю с братом и понял, что нам нечего больше бояться.
