– Особо смешливых суд выведет из зала, – проскрипел Штукатуров, вонзаясь взглядом в противоположную стену.
– Правильно я понимаю, что изъятое вещество было следователем опущено в собственный карман.
– Да…
– В какой упаковке?
– Мешочек пластиковый. Маленький. Вот такой…
Сорокина изобразила рукой кружок, сомкнув пальцы.
– И это всё? Вы не расписывались на нем?
– Да он же пластмассовый. Как на нем можно расписаться. Потом следователь упаковал его, конечно, и печати при нас поставил.
– Когда?
– На следующий день.
– Представитель не имеет больше вопросов.
Свидетель Воронина вела себя аналогичным образом, за исключением того, что подписывала упаковку с вещественными доказательствами она одна. Сестра на тот момент в кабинете отсутствовала.
– Благодарю вас, присаживайтесь, – сказал судья. – Суд объявляет о перерыве на час для решения вопроса о явке дополнительных свидетелей.
Секретарь поднялась первой:
– Прошу встать…
Суд вышел из зала. Конвой тут же увел Олега, не дав Степанычу сказать хотя бы слово. Не адвокат Степаныч, поэтому не может настаивать. Народ вышел из зала. Сочувствующих набралось много. Многие знали только Олега. Некоторые только Степаныча. Со стороны Серафимы присутствовали пятеро женщин, в том числе Аннушка – она пришла вместе с Царевым. От супружеской жизни Царь слегка даже похудел. Значит, на пользу пошло.
– Неужели суду не видно, кого они судят, – возмущался Карманов.
– Видят, но не слышат. Глухи потому что…
Царь опустился на скамью, подставил колено и усадил на него свою игрушку – Аннушку. В ней весу – три килограмма… вместе с пальто и сапогами.
Борис с Виноградовым тоже здесь. Но по ним не поймешь, к какому «течению» принадлежат. Праздношатающиеся. Зашли на огонек – посмотреть, как в России безвинных судят. А может, они корреспонденты – процесс-то ведь открытый. Никому не запрещено. В дальнем конце коридора, со стороны лестницы, мелькнули и вновь пропали из вида Бнатов с Пахомовым. Явились-таки. Значит, дело сегодня, даст бог, рассмотрят. Сколько можно-то!
Однако прошел еще почти час, прежде чем суд вновь вышел. Прошу встать. Садитесь. Продолжается слушание дела…
Суд допросил вначале Бнатова. Тот крутился, словно уж в горящей траве. Основные его доводы – трудности службы. Понятых среди ночи не докричишься. Боятся люди с милицией связываться. Спасибо Сорокиной и Ворониной. Выручили.
– Часто вас так выручают? – напрямую задал вопрос Штукатуров.
– Бывает… – уклончиво ответил старший следователь.
