– Зато карьера их любит…
Степаныч снял фуфайку и надел куртку. Паспорт в карман и за дверь. Черти накачали ему Ципкину. А ведь она всего лишь медсестра в прошлом. Так и не закончила ничего, кроме медицинского училища. Умеют люди строить карьеру. А ведь если разобраться, кто такая Ольга Борисовна Ципкина? Роста высокого. С лестницей бегать за ней надо. Интересно, кто ее в девках обабил? Не важно, кто! Обабил, а позже обголосился от собственной «победы».
Степаныч прибыл в милицию. В районном управлении с утра беготня идет полным ходом. Из дверей в двери снуют сотрудники, светятся мониторы.
Ефремов вошел в кабинет Ципкиной и поздоровался.
– Чо не звонишь-то! – пробасила Ольга Борисовна. – Приговор пришел… Надо тебя ознакомить с порядком…
– Да знаю я… – тихо произнес Степаныч.
– Ну и что, что знаешь, – перебила его Ципкина. – Я обязана это сделать, хоть будь ты даже доктор юридических наук. Распишись иди… Прочитай… Понял? Распишись теперь…
Степаныч нахмуренно уставился в текст. Затем поставил свою подпись. Обязанности простые: периодически являться пред ясные очи госпожи Ципкиной. Цыпа. Цыпушка. Лошадь артиллерийская. Приходи теперь к ней, которая ездит на «Ауди». Отмечаться до тех пор, пока действует срок наказания.
– Давай. Без задержки у меня, а то ведь я не посмотрю, что ты у нас работал, – строжилась Ольга Борисовна. На ней был гражданский костюм. Пиджак и брюки.
– Разрешите идти? – произнес Степаныч официальным голосом.
– Иди, – сухо ответила Ципкина, отводя в сторону стеклянный взгляд.
Ефремов вышел с бумажкой в кармане. В ней написано все, что обязан совершать и чего должен избегать приговоренный к условной мере гражданин. Придется Степанычу ходить к этой ведьме. И слушать ее нравоучения, ничем не отличающиеся от обыкновенной грубости.
По коридору двигался Прахов. На груди у него висела загипсованная рука.
Степаныч в полупоклоне остановился. Глаза сами собой выразили удивление.
– Николай Николаевич, рука…
– Да! – с готовностью ответил начальник управления. – Запнулся вчера на площадке, упал, потерял сознание…
– А когда очнулся, – гипс?
– Если бы так. Сначала «скорую» вызвали. Наши ребята, Пахомов с Бантовым. Ты их знаешь…
Еще бы не знать! Но он тоже мент, а потому обиды не держит. Все пройдет… как с белых яблонь дым.
– Боялся, открытый перелом. Но оказалось, что закрытый… – хвалился своей травмой Прахов. Одна рука вставлена в рукав кителя. Другая часть кителя приколота булавкой к черной поддерживающей материи.
