– Папа! – обиженным басом обратился он к Петру Ивановичу. – А где Лиза?
– Сбежала твоя Лиза, – хмуро ответил тот. – Столы не надо было переворачивать.
– Он первый начал… – стал было оправдываться паренек.
– Дурак! – крикнул на него отец. – Ты ему два пальца свернул, а у него послезавтра концерт в Лужниках! Иди спать, не позорь меня!
– Папа, я нечаянно… – переживал увлекаемый матросом обратно в салон паренек. – А Лиза! Она меня обещала ждать из армии!
– Как же! – буркнул ему вслед Петр Иванович.
– Неужели в армию отдали? – удивился мусорщик.
– Что значит, отдал? Призвали.
– И не жалко?
– Жалко у пчелки в попке. По городу недобор пятьдесят процентов! Кто-то должен в армии служить?
Он отложил спиннинг и достал из-под шезлонга бутылку кагора.
– Сладенького? – предложил он. – Впрочем, ты сладкого не любишь, – отмахнулся он от мусорщика.
– А я не против, – согласилась девушка.
– Бокал, – не оборачиваясь, велел Петр Иванович.
Говорливый господин исчез и в то же мгновение возник снова, будто держал бокал наготове за спиной.
Петр Иванович налил вина и протянул бокал девушке:
– Ваше здоровье, Ольга…
– Ивановна, – подсказала та.
– Ивановна так Ивановна, – согласился хозяин, чокнулся бутылкой и отпил в один присест половину.
– А знаете ли вы, Ольга, что это за человек? – кивнул он на мусорщика.
– Интересно-интересно, – с готовностью откликнулась девушка.
– Значит, не знаете… Кирилла с гитарой ко мне, – снова приказал не оборачиваясь Петр Иванович. – Если еще спать не уложили.
– Он пьяный, не надо, – попробовал возразить мусорщик.
– Спокойно, – ответил Петр Иванович и обратился к девушке. – И мой выродок на что-то горазд. Не только водку жрать.
Снова говорливый господин исчез и явился в одно мгновение – теперь вместе с кудрявым пареньком. Кирилл был уже прилично одет и шел самостоятельно с гитарой под мышкой.
– Любимую, – велел Петр Иванович.
– Стоя, что ли? – буркнул тот.
Отец уступил ему шезлонг, а сам присел на леер.
Кирилл подстроил гитару и запел, потягивая «А», делая паузы, отчего песня становилась много чувственнее.
Скажи мне что-нибудь, скажи.
В твоих устах пустяк – загадка.
Коньяк в стакане, шоколадка.
Глоток – и сердцем на ножи.
Скажи мне что-нибудь, скажи.
Не голос слушаю, а звуки.
В предчувствии чудесной муки
Словами голову вскружи.
Скажи мне что-нибудь, скажи.
Тут не придумаешь некстати,
В четыре шага от кровати
И в четверть шага от души.
Скажи мне что-нибудь, скажи…
Когда растаяли самые последние отзвуки последнего аккорда, Кирилл опустил гитару и взглянул на отца. Тот в свою очередь посмотрел на девушку:
