— Немного! Я пока ничего о тебе не знаю, и понимаю, что расспрашивать не имею права. Мы так мало знакомы, даже не верится, что все это явь. Нет у меня такого права.
— Права у нас с тобой равные, одинаковые, с той только разницей, что мне, хоть я и вдвое старше, почти нечего рассказать тебе. Что мне рассказать? О былых временах, о войне или об учреждении, где теперь работаю? О людях, действующих мне на нервы, о посредственностях, о хандре, которая последнее время все больше одолевает меня? Это лишь отравит наш разговор.
— Меня интересует все о вас, но я по-прежнему считаю, что права у нас неравные, хотя вы с этим не согласны. Меня ничто не связывает, я человек вольный и могу рассказывать о чем угодно.
— Ах так. Понял.
Так вот что она имела в виду. Его дом, Ренату, о которой он не сказал еще ни слова, и Эва знает только, что он женат. Наверное, не стоило ей говорить об этом вчера.
— Единственное, о чем мы сегодня не будем говорить, — это о моем доме. Может, придет и этому время.
На минуту воцарилось неловкое молчание. Оба занялись соками, чтобы заполнить паузу в разговоре, Анджей первый сменил тему.
— Ты вчера сказала, что у тебя пропало желание выступать. Минутное настроение или это на самом деле так?
— Правда. Я потеряла надежду. Этот тип лишил меня надежды. Наверное, я бесталанная.
Значит, ее одолевают те же сомнения, что него. В себе он не может побороть их, но он попробует помочь ей.
— Если ты сомневаешься в своих способностях, это уже похвально. Только бездарности твердо верят в свой талант. Мания величия — их крестная мать.
— Я и впрямь не верю в успех. И была бы счастлива найти хоть какую-нибудь работу. Только бы не сидеть дома без дела. Это ужасно.
— Нельзя так легко сдаваться. Нужно еще раз попробовать. Я буду рад, если смогу помочь. Я с друзьями попробую придумать что-нибудь.
— Мне стыдно, получается, будто я напросилась.
— Ты не права. Этот разговор начал я.
Шимон принес очередное блюдо. Пришлось передавать друг другу приправы, наливать сок, и разговор опять перешел на пустяки.
— Как котлета, понравилась? — спросил Анджей, у которого давно уже не было такого аппетита, как сегодня. В душе он пожалел, что нельзя под этого Собеского выпить хотя бы стопку водки.
— Отличная, никогда раньше не пробовала отбивной с черносливом.
— Видишь, казалось бы Мелочь, а приятно, все-таки узнаешь что-то новое. Хорошо нам здесь вдвоем у камина, правда?
— Я чувствую себя прекрасно, потому что… я с вами.
