– Скажи на милость.
– Да.
– Ну вот сам увидишь.
– Бюро 205 любило порядок ещё сильнее, чем немцы.
Иностранный сервис в бюро 205, отделе контроля за иностранцами и беженцами, добился своей известности как Министерство позора далеко за пределами страны. Отдел состоял из сотни мелких клерков, чьей исключительной задачей было вести слежку за всеми беженцами и изгнанниками, которые искали убежища в стране прав человека, контролировать их и изводить, делая их путь к разрешению на длительное пребывание как можно более тяжёлым. Вызванный к жизни с благородной мотивацией как организация помощи людям, выброшенным на берег Первой мировой войны, иностранный сервис в сердце Судебной полиции, будучи якобы самостоятельным, без чьего-либо содействия разросся до состояния Молоха, питавшегося кровью тех, кого он должен был вообще-то защищать, и чьей высшей целью было всегда знать всё про каждого, кто не был чистокровным франко-французом.
Самые дорогие отели Парижа и самые захудалые пригородные пансионы должны были ежедневно слать в бюро 205 сведения о своих жильцах, каждый работодатель должен был сообщать о своих иностранцах, каждый судебный орган делал служебные уведомления, и каждый анонимный доносчик находил здесь открытое ухо у добросовестных служак, которые любую клевету тщательно записывали в карточку картотеки и на все времена вносили в регистр.
Были миллионы красных карточек для регистрации иностранного населения по трассам дорог, миллионы серых карточек для учёта по национальностям, миллионы жёлтых карточек для политической информации; на евреев, коммунистов и масонов велись отдельные карточки. Карточки были столь многочичленны, что их должны были сводить воедино в центральном регистре, и все эти карточки и регистры методически откладывались в отделе 205 в деревянные ящики и подвесные регистратуры на стеллажах под потолок, которые покрывали все стены обширного зала.
Снаружи перед дверью бюро 205 стояли длинные скамьи для ожидания, вытертые до блеска штанами сотен тысяч польских евреев, немецких коммунистов и итальянских антифашистов, которые все эти годы проводили здесь многие часы, дни и недели в трепетной надежде, что наконец-то выкрикнут их имя и их впустят в бюро 205, где маленький клерк за письменным столом с недоверием оглядит их поверх своих очков, проконсультируется с красными и серыми карточками и после долгого наморщивания лба, может быть, милостиво поставит печать и – пожалуйста, пожалуйста – продлит разрешение на их пребывание ещё на одну неделю или месяц.
