Хромая женщина соглашалась с подростком, что с ним ей жить лучше, и поговорить есть с кем, и посмотреть есть на кого.
-- С тобой мое сердце отвлекается от думы и часы скорее идут, -говорила хозяйка. -- Да ведь ты на шахты скоро уйдешь...
-- Погощу у тебя еще, -- обещал Аким.
Но через два или три дня жизни у хромой хозяйки Аким захотел уйти от нее куда-нибудь в более дальнюю сторону, а сначала наведаться домой -- живы ли там отец с матерью и братья с сестрами, а то бывает, что люди умирают сразу, и сердце Акима заболело от этой мысли. Но ему надо терпеть жизнь на чужой стороне, чтобы дома больше оставалось харчей.
На четвертый день хромая старуха послала Акима прополоть картошку на огороде, который был при дворе за пустой ригой. Аким пошел в огород, и хозяйка вышла туда вслед за ним. Аким стал полоть ненужную траву, зря евшую землю, а хромая стояла в отдалении, опершись на свои костыли, и глядела на мальчика, чтоб не скучать одной в избе.
Хромая женщина, согнувшись вся, бессильно висела на своих костылях, и Аким заметил теперь, что у нее был небольшой горб, нажитый или природный. "На Конька-Горбунка похожа! -- подумал Аким, вспомнив сказку, которую читала ему сестра Панька. -- Я работаю, а она стоит, ничего не может. Зря живет. Или нет -- ей тоже нужно жить, раз она родилась. Не нужно -- она бы не рожалась. Кому не нужно жить, того нет".
С ночной стороны продувал холодный неровный ветер, лето менялось и задолго давало предчувствие об осени; опять придется сидеть в закрытых избах, играть и ссориться с малолетними братьями и сестрами, ждать, когда будет обед, когда ужин, и стараться поймать из общей чашки какой-нибудь кусок, хоть картошку, побольше, и получить за это от отца пустою ложкой по лбу... "Нет, я ко двору не вернусь, пойду в дальние края, покуда тепло", -обсуждал свою судьбу Аким на чужом картофельном огороде.
-- Иди, бабушка, домой! -- сказал он хозяйке избы. -- Ветер холодный, остудишься, потом помрешь.
-- Ничто, милый, -- ответила хромая женщина. -- Я хоть обветрюсь и продышусь.
-- Обветрится она! -- хрипло серчал Аким. -- Ты же немощная, больная вся такая, иди в избу, говорят тебе! -- указывал Аким, вспоминая своего сердитого отца. -- Ишь ты, хромолыдка какая, век тебя не видать!
Хромая со страхом и печалью смотрела на своего гостя, потом молча пошла в избу, волоча за собой убогие ноги.
-- Горшок с кашей подальше в печку задвинь, а то остынет к обеду, -сказал Аким вслед хозяйке.
