— Твои намеки ужасны, а просьбы еще бездарнее. Тебе стоило бы потренироваться в риторике и жестикулировании, хотя погоди-ка…
— Не смешно, — буркнул волкан.
Они замолчали, думая каждый о своем. В руках у девы появился старенький набор для шитья — как минимум нескольким прорехам на ее плаще вскоре должен настать конец. Она приложила кусочек мешковины, в котором недавно принесла снедь, примеряясь к размеру.
— Дева, — подал голос волк, видя, что сама она проявлять инициативу не собирается. — Прошу, расскажи что-нибудь еще. Какую-нибудь историю, любую. И если уже идет речь о воспоминаниях третьего, самого необычного выбора, то пусть будет оттуда.
— Правда? Разрешаешь? — Пробормотала она, кусая нитку.
— Разре… Прошу.
Она ничего не ответила, и долгое время над поляной висело молчание. Волк не торопил, дева не торопилась. Подбирала рассказ, как надеялся он.
— Я расскажу тебе, — наконец произнесла она. — Однако не обещаю, что то, о чем я тебе поведаю, тебе обязательно понравится.
— Я весь внимание.
— Повторяешься.
— Мои уши — локаторы неизведанного, мой разум — приемник невероятного, мое сознание — творец событий названных.
— Сойдет, — кивнула дева после минуты раздумий.
Волк довольно потянулся, по-кошачьи улегшись на бок.
— Итак, о чем же ты мне поведаешь?
— О временах не столь далеких. Думаю, даже ты, если пожелаешь, способен их припомнить.
— Вот как, интересно. Я, право слово, весьма заинтригован. Все мое существо так и трепещет в предвкушении, а учитывая то, что для тебя это несомненно значимое событие, так и вовсе трепыхается подобно выброшенной на берег собственной глупостью плотвичке. Однако если учесть, что водоем заболочен, и воздуха в этой воде самый минимум, недостаточный для полноценного и здорового развития, то… — Он вдруг запнулся.
— Мне уже можно начинать? — Ехидно поинтересовалась дева, оторвавшись от своего занятия и лукаво поглядывая на сверх меры говорливого собеседника.
— Безусловно.
— Тогда слушай и, по возможности, не перебивай. Случилось это, как я упоминала, не так давно. И не столь далеко, как события некоторых моих рассказов — буквально в соседней губернии. Стояла весна, снега только-только сошли, хотя под деревьями да вдоль ложбин оврагов грязный от земли снег все еще лежал. И хоть пар все же шел изо рта по утрам и вечерам, стояла необычайная для того времени года теплая погода.
Я была без работы, как обычно, и без денег, как обычно. Еда была — и это радовало. В поисках оплачиваемой помощи я обращалась в каждое сопутствующее мне селение, в каждый старов дом, но буйствующие тогда на дорогах разбойники заставляли с предубеждением относиться ко мне каждого отказывающего в работе человека.
