Снейдер покачал головой:
– Вряд ли. Он не сексуальный маньяк. Ничто на это не указывает. Ему, самое большее, тридцать лет, он одинок, интроверт, возможно, все еще живет у мамы в пригороде Кельна, где и выбрал свою первую жертву, и – самое важное – он ненавидит женщин.
Сабина отложила фотографию.
– Его что, обманула подружка? Унизила? Бросила?
– Если мы считаем, что у него психологическая травма, то нужно искать причину в раннем детстве – задолго до того, как у него появилась первая подружка. Вероятнее всего, дело в строгом воспитании.
– Эти убийства нельзя связывать с тяжелым детством, – возразила она. – Иначе получится, что у нас по улицам бегают одни сумасшедшие киллеры.
– Активная интроекция, – сказал Снейдер, словно это все объясняло. Он снова сел на стол. – Существует два способа преодолеть последствия детской травмы. Человек или годами изводит и убеждает себя, что родители правильно делали, жестоко наказывая его, потому что он так плохо себя вел. Или же воспитание становится сутью самого человека, он перенимает привычки избивавших и мучивших его родителей и сам это практикует.
– Вряд ли мать этого мерзавца поджигала, кусала или заставляла его пить чернила. – Сабина подняла глаза к потолку, чтобы справиться с набежавшими слезами. – Для меня это слишком абстрактно.
– Понимаю. Да и как постигнуть ход мыслей больного мозга, не будучи самому сумасшедшим?
Сабина посмотрела в окно. За башнями собора поднималось солнце. Открылась дверь кабинета. В проеме стоял Симон с тяжелой сумкой через плечо. Он с удивлением уставился на Снейдера.
– Вы здесь? Растения думать не мешают?
Снейдер бросил на него ледяной взгляд.
– Нет. Но из-за вашего присутствия мне не хватает кислорода.
«Мне тоже», – подумала Сабина. Я видела тебя вчера с женой и обоими детьми!
– Нет проблем, сейчас уйду. Бина, заправка ждет нас. Снейдер указал наверх.
– Вы поставили мне чайник ванильного чая?
– Вы сами можете его принести. Я должен уехать.
– Никогда этого не делал и начинать не собираюсь. – Снейдер взглянул на свои тонкие часы Swatch. – Нам нужно еще пять минут, чтобы закончить разговор. А вы сделайте что-нибудь полезное в это время, заварите чай… а сейчас исчезните!
Симон закатил глаза и закрыл дверь. Снейдер обернулся к Сабине, словно их и не прерывали.
– Наш преступник с невероятной ловкостью получает контроль над своими жертвами.
Он придвинул стул, оседлал его и оперся руками на спинку. Эта непринужденная поза не шла ему, но в настоящий момент он, видимо, не заботился об имидже.
