Посмотрел на Сабину через стол.
– Он нанесет удар только тогда, когда будет уверен, что одержит верх. Поэтому ищет слабое место жертвы. Он не знает раскаяния. Обычная совесть могла бы остановить его. Но для нашего убийцы не существует границ, ни пространственных, ни временных. Он чувствует себя непобедимым.
Непобедимым! Сабина подумала о пузырьке с чернилами, который ее отец нашел под дверью своей квартиры.
– Своим телефонным жертвам он тоже делал подарки?
Снейдер кивнул.
– Только это не подарки… а подсказки. В Лейпциге – обожженная прядь волос. В Кельне – черный кожаный собачий ошейник с именем Гретхен.
В книге так звали сестру злого Фридриха, вспомнила Сабина. Но это Снейдер наверняка уже выяснил.
– Речь идет о власти и контроле, – повторил Снейдер. – Хотя убийца дает своим жертвам сорок восемь часов, он наслаждается триумфом: ведь он всегда на шаг впереди.
– Он знает, что ни одна из подкинутых нам подсказок не сможет разоблачить его или навредить, – спонтанно пришло Сабине в голову.
– Правильно. Он гордится тем, что хитрее следователей. Его возбуждает риск быть пойманным. Нарциссизм – вот его ахиллесова пята. – Снейдер поймал взгляд Сабины. – Туда нам и нужно целиться!
Нам. Снова.
– Почему вы рассказываете мне все это? – спросила она.
– Потому что вы умнее своих коллег. И даже типов из ЛКА, которые вцепились в вашего отца, словно он опасный преступник. Мне было достаточно взглянуть ему в лицо, чтобы понять, что он не мог никого убить.
Сабине на глаза навернулись слезы.
– Тогда помогите ему!
– Так я этим и занимаюсь! По-вашему, зачем я здесь и выкладываю вам все факты дела?
Она вытерла щеки.
– Как я могу помочь?
– Это вы мне скажите!
Господи, откуда ей взять вот так сразу хоть какую-нибудь полезную мысль? Ее мозг блокирован. С тех пор как Сабина прочитала протокол вскрытия, она спрашивала себя, почему убийца сделал это именно с ее матерью. Она засунула фотографии с мест преступления обратно в книгу.
– Этот психопат выбирает в жертвы любых женщин или каких-то определенных, которые соответствуют его историям?
Снейдер снова посмотрел на наручные часы.
– Не думаю, что это случайные женщины. Они должны иметь какое-то отношение к этой книге.
Сабина задумалась. Если здесь и существовала какая-то связь, то скорее между ее матерью и другой учительницей, чем помощницей адвоката из Кельна.
– Что-то должно связывать учительницу из Лейпцига и мою маму.
Снейдер отверг предположение:
– Я уже безуспешно искал. Десять лет назад во время пожара в начальной школе в Кельне, где ваша мама когда-то работала директором, были уничтожены все документы. В новых – никаких параллелей с Лейпцигом.
