– Я говорила тебе, что у моего отца была официальная семья в Англии. – Она потерла лоб. – Мы пользовались дурной славой после его смерти. К нам относились, как… В общем, люди считали, что мама получила по заслугам, связавшись с женатым мужчиной. Нас все презирали. Когда-то мы с этой женщиной ходили в одну школу, и она дала мне понять, что не забыла, кто я такая.
– Твоя мать очень добрая. Если ты такая же, тебе нечего стыдиться.
Сорча улыбнулась, тронутая его словами, но он упустил главное.
– Я забеременела не специально, но, по мнению деревенских, заполучила мужа именно таким способом.
Цезарь бросил на нее жгучий взгляд:
– Я отменю оплату номера.
– Пожалуйста, не надо. Разразится скандал, последствия которого придется расхлебывать маме. Я заплачу сама, если ты не хочешь. Честно говоря, мне было довольно того, что я дала ей понять, что у меня есть средства.
Его рот скривился, и он прорычал:
– Брось! Если ты настаиваешь, я оставлю все как есть, но больше не допущу ничего подобного.
Они молчали, пока не оказались в самолете.
– Поспи, – предложил ей Цезарь, когда они поднялись на борт. – Я разбужу тебя, если ты ему понадобишься. – Он кивнул на Энрике.
Еще одно доказательство того, что все изменилось.
* * *
К тому времени, когда они приземлились, возник вопрос, где они будут спать.
– Водитель знает, куда мы едем? – спросила Сорча.
Голова ее еще была тяжелой после сна, но она была уверена, что водитель повернул не туда.
– Мы едем взглянуть на дом. Ночь мы проведем в отеле, а если решим, что он нам нравится, подпишем утром бумаги.
– Дом за городом? – Ее сердце упало.
Если Цезарь хочет, чтобы она ему не мешала, она предпочла бы остаться в Ирландии.
– Ты против? Дайега отреагировала точно так же. Но я всегда хотел иметь виноградник, а это место только-только выставлено на продажу.
Сорча вздрогнула.
– Виноградник? В самом деле?
Цезарь пожал плечами:
– В юности я много общался с виноделом моего отца. Это ошеломляющий процесс. Возможно, поэтому я окончил химический факультет. Хорхе не был образован, он не мог объяснить, почему происходят те или иные реакции, однако он был непревзойденным мастером виноделия и интуитивно добивался потрясающих результатов. Он позволял мне экспериментировать. У меня кое-что получилось, правда, было несколько провалов, – сухо признался Цезарь. – Я получал удовольствие от этого. Энрике тоже может заняться этим, когда достаточно повзрослеет, чтобы испачкать руки.
Если бы Цезарь по-прежнему был ее боссом, Сорча закончила бы на этом разговор. Но теперь они женаты. Она рискнула.
