– Ты сам не хочешь взглянуть? – с вызовом поинтересовалась Сорча.
– Если бы я считал, что ты лжешь, я не стал бы на тебе жениться. Когда вас выписывают?
– Завтра.
В день выписки Цезарь по-рыцарски вез ее в кресле-каталке к выходу. Он подробно расспросил медсестру о здоровье Энрике и о расписании прививок.
Они приехали в ее скромную квартиру. Вещи были уже частично собраны.
Увидев коробки, Цезарь бросил на нее острый взгляд:
– Неудивительно, что у тебя начались преждевременные роды.
Сорча молча пожала плечами и позвонила своему арендодателю, чтобы сообщить об освобождении квартиры. Цезарь взял трубку и проинформировал его, что вещи будут отправлены в Испанию до того, как истечет срок аренды, и что они уезжают сегодня.
Сегодня? Сорча хотела поскорее увидеть свою мать, но еще сильнее она хотела спать.
Цезарь уложил ее чемодан, пока она сидела на кровати и кормила Энрике. Сорча уснула, когда они летели в его личном самолете в Корк. Знакомое кресло приветствовало ее, как старого друга. Бортпроводница знала, какой чай она любит, и принесла его, даже ничего не спросив.
Сорча расслабилась так, как ей не удавалось отдохнуть в квартире, которую она снимала. У нее появилось чувство, что она наконец-то дома.
«Потому что я лечу домой», – сказала она себе, когда проснулась. Ей показалось, что беременность была сном. Но рядом были Энрике и Цезарь. Малыш, к счастью, не осознавал, что отец бросает на него недоуменные взгляды.
Они поехали вдоль берега моря в деревню ее матери.
Цезарь, будучи мужчиной, который не только умел раздевать женщин, но и одевать их, захватил с собой модистку из известного парижского бутика. Подвенечное платье, которое она привезла, нуждалось лишь в небольшой подгонке, и женщина занялась этим в гостиной матери Сорчи.
Такое платье сама Сорча не выбрала бы, но оно было невероятно красивым. Фасон скрывал последствия беременности и родов, в то время как вырез демонстрировал ее единственное на данный момент достояние – грудь. На голову она должна была надеть диадему.
Она выглядела как кельтская богиня – прекрасная и могущественная.
Цезарь провел ночь в отеле, а Сорча осталась со своей семьей и поделилась с ними тем, что было у нее на сердце, включая сомнения насчет брака.
– Я не могу представить, чтобы тебя не полюбил мужчина, – сказала сестра, сжимая ее руку.
Сорча была тронута, но готовилась к тому, что Цезарь бросит ее у алтаря. Она была уверена, что вся деревня ждет этого затаив дыхание, однако оделась к свадьбе, как положено.
