Но ему одному в целом доме было скучно. Будь у него хотя собака, он чувствовал бы себя совсем иначе. Но и собаки не было. Единственным сожителем Каспара был большой черный кот, находившийся постоянно в кухне и обыкновенно тихо сидевший на печке, даже не мурлыча.
Но вот уже два дня, как кот пропал.
— Черный красавец, очевидно, влюбился и ухаживает на крышах за дамой сердца, — решил Ридинг. — Да, живот-ныя в этом отношении подобны людям, или, вернее, — люди подобны животным: мой приятель застрял в Лапорте и не думает возвращаться домой, а кот тоже покинул меня ради любовных похождений… Я же должен здесь скучать и довольствоваться фотографией.
Так размышлял Ридинг, уже лежа в кровати и рассматривая снова портрет Магги, оставленный его приятелем.
Невольно он поцеловал портрет и сам на себя рассердился за это.
— Глупости! нет, даже больше — пошлость! — воскликнул он. — Она невеста моего приятеля, и я не позволю себе разрушать чужое счастье.
С такими мыслями он потушил свечу, улегся поудобнее и скоро заснул.
Долго ли он проспал, он не знал, но вдруг какой то шорох разбудил его.
Каспар схватил револьвер и, приподнявшись на кровати, стал прислушиваться.
Шорох раздался снова, затем глухой стук; звуки шли, как ему показалось, из ресторана.
Ридинг бесшумно встал, осторожно зажег свечу и в одной рубахе, со свечой в руке и револьвером в другой, бросился в ресторан.
Но, обойдя все закоулки, он не нашел ничего подозрительного. Осмотрел кассу, — заперта.
— Очевидно, мне пригрезилось, — прошептал Ридинг, взглянув еще раз на железные шторы на окнах и двери. — Никаких воров здесь нет!
С этими словами он вернулся в кухню и собрался снова улечься, как опять раздался шорох.
— Значит, я не ошибся!.. Но ведь я же осмотрел всю залу, — там никого нет. Ах!.. да это в погребе!..
Погреб при ресторане был устроен, как все погреба в Америке: единственный вход в него был из кухни и закрывался окованной железом дверью. За этой дверью находилась лестница вниз.
Правда, в погребе было еще окно на улицу, через которое сбрасывался в него уголь прямо с тачки.
Ридинг удивился смелости злодея, решившегося залезть в погреб — ведь это значило самому забраться в мышеловку: выбраться на улицу через окно было очень трудно, почти совсем невозможно.
Шум внизу усиливался.
Ридинг услышал, как упала жестяная посуда, и вслед за тем послышались жалобные звуки, сразу разогнавшие его страх.
— Как это мне сразу не пришло в голову? — воскликнул Каспар, смеясь. — Ведь это же мой сожитель, черный кот. Топчется там, бедняга, и не знает, как ему выбраться. Ну, так и быть, черный дьявол, на этот раз я буду милостив и выпущу тебя.
