Картон(поднимая на него страдальческие глаза). Я его адвокат, месье Дефарж, а он мой подзащитный. И он человек, который никогда не сделал никакого зла.
Дефарж. Не знаю. Но ему не надо было жениться на нашей маленькой Люси. (Картон скрежещет зубами.)
У нас тут сейчас попы не в почете, но весь Париж повторяет: «Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина». И про то, что вина отцов падает на головы детей. Это ведь в Библии сказано?
Картон. Проклятый Теофиль!
Дефарж. Кто это, месье Сиднэй?
Картон. Да этот управляющий, который его сюда заманил.
Дефарж вынимает из шкафа свою заветную бутылку с хорошим вином и наливает себе и Картону.
Дефарж. Во всяком случае, месье Сиднэй, его до сих пор не казнили. Если он и арестован, то пока еще жив. Обо всех казнях сообщают в газетах. А уж когда казнят кого из титулованных, то задолго извещают. Тогда столько народу сбегается, не протолкнешься. А уж я, как вам известно, имя маркиза д’Эвремонда на всю жизнь запомнил.
Картон допивает стакан и наливает себе по новой.
Картон. Мы с вами, месье Дефарж, должны быть справедливы. Он и от титула, и от имений отказался. Добровольно отказался. Вы знаете, как тяжело человеку стыдиться своего имени, своего родного отца? Это все равно, что к самому себе испытывать отвращение. Он перед отъездом чуть мне обо всем не проболтался. Забыл, бедняга, что врал в предыдущий раз.
Дефарж. Я ему зла не желаю. Но как вспомню эту историю, все у меня внутри переворачивается. А теперь и маленькой Люси достанется из-за этих чертовых Эвремондов.
Картон(поднимаясь). Я, пожалуй, сегодня же поеду в Труа. Выясню, там он или нет. Потом придется искать в Парижских тюрьмах. Их много.
Дефарж. Месье Сиднэй, вы иностранец, вы станете разыскивать эмигранта, засаженного в тюрьму. Да вам самому голову отрубят!
Картон. Ну, я же не настолько глуп. Я буду действовать через других.
Дефарж. Я помню, вы были знакомы с герцогом Орлеанским. Он теперь не герцог, он гражданин Эгалитэ, депутат Конвента. А ведь все его богатства остались при нем?
Картон. Да, богатства он сохранил. А титул раздал беднякам. Ладно, съезжу в Труа, а через три дня, если ничего не случится, мне будет очень кстати обратиться к герцогу.
Дефарж. А почему не сейчас, а через три дня?
Картон(огрызаясь). Потому! Его в Париже нет, понятно?
Дефарж. Понятно. А в этом Труа у вас кто-нибудь есть? Там ведь тоже можно нарваться.
Картон. Не волнуйтесь, мой добрый друг! Тюрьма там всего одна, Габелль там уже сидит.
