Манэ. Известно, кто?
Дарней. Пока нет. Скорее всего, крестьяне. Таких случаев становится все больше. Хотите прочитать письмо? (Протягивает ему письмо.)
Доктор берет письмо, смотрит на него невидящими глазами и кладет на стол.
Дарней. Может, дать вам вина? Или каких-нибудь капель?
Манэ. Нет, все в порядке. Мне просто… Сейчас это пройдет.
Дарней. Я понимаю. Но что ни говори, вы отомщены.
Доктор прикрывает глаза рукой, Дарней садится в соседнее кресло.
Дарней(глухо). Его зверски убили. Заткнули рот и изрубили в куски. Видно, их было трое. Я даже вообразить не мог, что мне будет так тяжело. Ведь ближайший мой родственник, одна кровь. Я всегда его ненавидел, а теперь что? Радоваться, что он получил по заслугам?
О Господи! А если бы на его месте был мой отец? (На глазах Дарнея выступают слезы.) А если бы я сам там оказался? (Усмехается.) Я бы им предъявил свои республиканские воззрения. Боже мой, зачем мы на свет родимся?
Доктор кладет руку на руку Дарнея.
Манэ. Дитя мое, что вы намерены делать? Вы поедете во Францию?
Дарней. Нет. Буду сидеть здесь и благодарить Бога за то, что Он меня вразумил еще столько лет назад. За то, что я вовремя оттуда убрался.
Манэ(довольный его ответом). Вы взрослый человек, вам самому решать. Я не имею права ничего вам советовать.
Дарней. А я уже советовался. И не один раз. И с мистером Лорри, и с французскими газетами. (Откидывается в кресле.) Меня очень часто тянет на родину. Во сне снится. Но мне туда нельзя, я это понимаю. В деревне убьют, в Париже за решетку посадят.
* * *
6. Париж. Утро буднего дня в Сент-Антуанском предместье. По улицам снуют бледные, озабоченные, плохо одетые люди. Многие почти в лохмотьях.
Возле запертого магазина стоит длинная вереница женщин. Одни от усталости прислонились к стене, другие уже сели на землю.
Мимо женщин ковыляет старик в лохмотьях, с костылем.
Старик. Эй, женщины! Слышали новость? Король возвратил из ссылки господина Неккера.
Первая женщина(мрачным голосом). Хорошая новость.
Вторая женщина. Наверное, хорошая.
Третья женщина. Хорошая, хорошая.
Старик. Он даст каждой из вас пуговицу со своего камзола. Положите в рот и будете сосать. (Ковыляет дальше.)
На этой же улице появляется Сидней Картон. Он проходит мимо женщин, смотрит на них с любопытством, заворачивает за угол, минует несколько кварталов и снова видит такую же картину – закрытый магазин и возле него длинная вереница людей, по большей части женщин.
Картон останавливает прохожего.
