Наглухо спрятав в душе угнетающий страх.
Всюду виднелись пожары и речек завалы,
Уничтожал на пути всё живое дракон,
Рушил пещеры зверей и высокие скалы,
Лёд растопил на вершине горы Геликон.
59
Запах тлетворный почувствовал юноша вскоре:
«Недалеко от меня продвигается враг!» —
Вспыхнули искорки сразу в воинственном взоре,
Сжалась десница Зевсида в могучий кулак.
Силою мысли поднял он себя над горами,
Юноше стала подвластна небес высота,
Сверху увидел он тушу дракона с буграми,
Что покрывали его телеса до хвоста.
60
Зверь направлялся к расщелине гор торопливо,
Намеревался там скрыться на несколько лет,
Но на пути хладнокровного встал горделиво
Смелый, решительный будущий бог-Мусагет.
Юношу сжечь попытался гонитель могучий,
Но закружил смелый бог над драконом орлом,
Голову поднял, как крону, сын Геи над тучей,
Тело лежащее стало гигантским стволом.
61
Бог устремился вдоль тела чудовища в небо
И разглядел убегавших из гор ореад,
Выпустил пламя из пасти змей в сторону Феба,
Что было молний Зевеса мощнее стократ!
Но увернулся от пламени яростный мститель,
И на дубравы обрушился огненный шквал,
Дымом горячим дохнул на Зевсида гонитель —
Пеплом и сажей покрылось скопление скал.
62
Выпустил первые стрелы сын Зевса в дракона,
Непробиваемой шкурой была вдоль хребта,
Феб, поднимаясь, нацелился в шею Пифона,
Стрелы вонзились в неё, дрогнул кончик хвоста.
Юноша знал, где у змея есть слабое место,
Зверю ответил на пламя прицельной стрельбой,
Благодарил за оружие брата Гефеста,
Что помогало успешно вести этот бой.
63
Тёмная кровь растекалась по шкуре Пифона,
В кольца он начал укладывать тело своё,
Дымом густым затуманив простор небосклона
И продолжая огромных спиралей витьё.
Мстителю сил не хватало держаться над тучей,
Он опустился на камни горы с вышины,
Но покалеченный стрелами в битве кипучей,
В юношу мощным хвостом зверь швырял валуны.
64
Кровь и огонь изрыгал на Зевсида сын Геи
И продолжал опускаться к горящей земле,
Вновь подлетел Златокудрый к чудовищной шее,
Силу и злость он прикладывал к каждой стреле.
Рёв разносился, казалось, по всей Ойкумене,
Было не слышно паденья огромных камней,
Пламень из пасти Пифона гас в собственной пене,
Бой становился ещё тяжелей и страшней.
65
Феб не давал обречённому зверю покоя,
Тот продолжал извержение, словно вулкан,
Стал прижимать змей к горящей земле внука Коя,
Пеплом и сажей накрыв половину Балкан.
Юноша встал на высокий валун перед бездной,
И посылал в лиходея стрелу за стрелой,
Сотая стала для змея последней, возмездной,
